Константин Крылов - Поведение

Следует иметь в виду, что, несмотря на подчеркнуто «антисоветскую» фразеологию, данный период развития России остается частью послереволюционной истории, и ни в коем случае не является реставрацией дооктябрьских порядков. Его специфика связана с очередной заменой официально принятой этической системы — на сей раз на «западную», Третью этическую.

Поведение людей в этот период можно описать формулами

Основные черты этого нового порядка ясны уже сейчас. Власть отказалась как от управления человеческим трудом, так и от контроля над доходами. Люди получают возможность заниматься любыми делами, равно как и предлагать свои услуги по любой цене, приемлемой для покупателя. Главным инструментом управления государством становится бюджет . Если власти хотят добиться какого-то результата, они должны за это заплатить .

В подобной системе управления институты верховной власти играют роль, сравнимую с ролью интендантства. Интендант не руководит боевыми действиями и даже не принимает участия в разработке планов операций. Однако от того, как снабжаются войска, зависят их возможности, и в этом плане интендантство вполне способно вмешиваться в ход военных действий, распределяя необходимые для этого ресурсы.

Как известно, демонтаж системы "административного рынка" привел к тому, что основные средства постепенно концентрируются в руках частных лиц и их объединений. В настоящий момент реальными собственниками денег являются не столько частные лица, сколько разного рода их объединения (в том числе и такие, как «кланы» или "группировки"), в рамках которых права номинального владельца денег распоряжаться ими как ему угодно сильно ограничено. Однако, процесс "приватизации средств" постепенно идет, и через несколько лет основными владельцами средств станут частные лица и семьи ("households", "домохозяйства").

Последнее обстоятельство позволяет определить экономическое устройство России как некоторую разновидность «капитализма». Строго говоря, «капиталистической» можно считать такую (и только такую) экономическую систему, в которой действуют законы рыночной экономики, прежде всего механизмы саморегулирования рынка труда. Все остальное (в том числе даже характер собственности на средства производства) можно считать менее значимым. [83] Например, в Германии периода 1933–1945 гг. существовала (и охранялась законом) частная собственность на средства производства, однако государство систематически вмешивалось в действия владельцев капиталов. Это позволяло осуществлять планирование экономики. В частности, для любой капиталистической экономики выполняется (в какой-то мере) закон Сэя, а он справедлив только при условии свободных и достаточно эластичных цен как на товары, так и на труд. [84] Как известно, неполная эластичность (в сторону уменьшения) цен на товары ("эффект храповика"), а также цены труда, является одной из причин экономических спадов в капиталистической экономике. Введение свободных цен, таким образом, создало предпосылки для включения механизмов рыночной экономики. Этого, тем не менее, недостаточно. Кроме свободных цен на товарном рынке и рынке труда, необходимо, чтобы владельцами средств были в основном частные лица (или небольшие группы частных лиц), руководствующиеся в своей деятельности чисто экономическими интересами. После распада крупных «группировок» и появления достаточного числа независимых владельцев финансовых средств Россия станет «капиталистической» страной. Соответственно, основными параметрами могут стать "платежные реквизиты личности".

Все сказаное не означает, что российский «капитализм» будет тем же самым явлением, что и капитализм западный. Точно так же, это не означает, что третий послеоктябрьский период будет последним. Напротив, если данная реконструкция ситуации верна, то имеются все основания утверждать, что заимствованная Третья этическая система сыграет ту же самую роль, что и предыдущие — а именно, роль временного стабилизатора ситуации. После этого можно ожидать новых перемен, связанных с переходом к общественному строю, основанному на Четвертой этической системе. Если предположить, что продолжительность третьего послеоктябрьского периода российской истории будет такой же, как и в предыдущих случаях, то последнюю трансформацию можно ожидать в тридцатых годах XXI века.