Константин Крылов - Поведение

Данный вариант может быть описан четырьмя тавтологиями, эквивалентными относительно друг друга:

f(I, O) = f(I, O)?

f(O, I) = f(O, I)?

^f(I, O) = ^f(I, O)?

^f(O, I) = ^f(I, O)

Мне нет дела до других, как и им — до меня.

Другими словами:

Как другие ведут себя по отношению ко мне, пусть так себя дальше и ведут.

Как я вел себя по отношению к другим, так я и дальше буду себя вести.

Это позиция "честного безразличия" по отношению к чужим и своим действиям. Она сводится к признанию того, что "другие действуют, как считают нужным, и я тоже действую, как считаю нужным ". Обижаться не на кого, любые претензии бесполезны, удивляться нечему, и можно от кого угодно ждать чего угодно. Единственные работающие критерии — внеморальные: действия могут быть эффективными или нет, вот и все.

Такого типа человек может всю жизнь вести себя согласно нормам данного общества, но только потому, что боится наказания, исходящего от других людей или от государства. Если по какой-то причине у него нет оснований опасаться неприятностей для себя, он способен сделать все, что угодно, не испытывая при этом никаких угрызений совести: он делает то, что считает нужным, и все.

Существуют как отдельные люди, так и сообщества людей (организации или даже "народы" [36] Слово «народ» может применяться по отношению к этим образованиям только в переносном смысле. Подробнее см. ниже. ), практикующие подобное поведение как норму. Как правило, внутри таких сообществ существует жесткая система взаимного контроля, позволяющая своевременно предотвращать случаи опасного для коллектива в целом поведения и наказывать за проступки. Внеморальность таких людей сдерживается и внешними факторами, поскольку окружающие люди, как правило, не доверяют таким людям, справедливо ожидая от них "чего угодно".

Не следует, однако, считать подобную позицию «злом». Она не противостоит этике (как, впрочем, и ее противоположности): она вообще ничему не противостоит, а просто игнорирует этические принципы. С другой стороны, эта позиция сама является принципиальной, и не является просто «слабостью». Человек, придерживающийся ее, чувствует собственную правоту, точно так же, как и придерживающийся какой-то этической системы. Более того, данная позиция требует известного самоограничения: например, человек, занимающий ее, не вправе обижаться на какие бы то ни было действия окружающих по отношению к нему, поскольку он не имеет возможности осуждать ни свое, ни чужое поведение.

Очевидно, что реальное поведение людей не может полностью соответствовать идеальной симметрии этических правил. Сплошь и рядом мы поступаем несправедливо, и это не всегда является злом. В конце концов, справедливость — только одна из ценностей, и ее достижение любой ценой не всегда приемлемо. Тем не менее этически нормальный человек, почему-либо поступающий несправедливо, чувствует свою вину и раскаивается в этом, даже если другого выбора у него не было.

Но, кроме того, имеются люди, сознательно отрицающие этические правила и следующие другим правилам, которые можно назвать "законами зла". Такие люди вызывают у окружающих ненависть и страх, вне зависимости от того, сколько реального зла они успели причинить. Это и неудивительно, поскольку понятие "плохой человек" вообще применимо только к ним. Всех остальных (в том числе и многих, совершивших в своей жизни скверные поступки) можно считать не столько дурными, сколько слабыми людьми, испугавшимися каких-то неприятностей для себя, или не сумевшими выдержать сильного искушения. Их можно презирать за это, но и только. В большинстве случаев они понимают, что поступили дурно, и стараются либо искупить вину, либо не думать о ней (последнее, разумеется, бывает чаще). Человек аморальный способен на любое действие, но по крайней мере опасается неприятностей для себя и не будет вредить окружающим без очень веских на то причин. Но "плохой человек" не просто вредит другим людям, но еще и уважает себя за это. У него имеется жизненная позиция, не всегда, правда, осознанная. Некоторые негодяи даже формулируют ее для себя в явной форме. Эти жизненные позиции антиморальны, но по-своему логичны, поскольку являются негативными вариантами этических систем, и имеют уровень общности, равный уровню общности позитивной этики. Это значит, что они поддаются описанию на том же языке, на котором формулируются этические законы.