Юрий Росциус - Последняя книга Сивиллы?

Существуют предпосылки, позволяющие допустить возможность предсказания организмами вероятного будущего. Так, организмы сталкиваются с закономерным миром, в котором отсутствует полная хаотичность. Развитие живой материи происходило при постоянном воздействии пространственно-временной структуры мира, обусловившем анатомическую, физиологическую и функциональную ее организацию, с использованием для решения ряда задач статистических подходов — опыта. Формирование свойств и структуры организмов протекало при наличии и участии трех временных форм существования материи — прошлого, настоящего и будущего. Очевидно, что ситуации будущего причинно связаны с прошлым и настоящим и в их творении принимают участие три компонента:

1) жестко детерминированная (предсказуемая однозначно);

2) вероятностная (статистическая предсказуемая с заданной точностью);

3) чисто случайная (очевидно, непредсказуемая).

Практика показывает, что отрицательная роль случайности, по крайней мере в жизни человека, незначительна. Вспомним, как мало мешает нам случайность в достижении намеченной цели. Мало, несмотря на временные интервалы в несколько десятилетий! Возможно, организмы, заметив отклонение, обусловленное влиянием случайности, тут. же компенсируют его? Так, любой нерельсовый транспорт в силу ряда случайных причин подвержен неизбежному и ощутимому «рысканию», то есть хаотическому непредсказуемому отклонению от заданного курса.

Однако это рыскание не мешает автомашинам, самолетам и судам в заданные сроки гарантированно перемещаться из пункта отправления в пункт назначения, ибо успешно компенсируются водителем или рулевым. Нечто подобное могут совершать для исключения действия случайности и биосистемы.

Кроме того, в технологических системах шумы, имеющие случайный характер, рядом простых операций отсеиваются от информации, носящей организованный, упорядоченный характер. Возможно, и биосистемы используют сходные пути?

Итак, можно говорить о реальности предсказания вероятного исхода событий, явления, процессов, уже зачатых природой, но еще не развившихся не закончившихся, не проявивших себя. Несомненно, что результат такого вероятностного прогнозирования не без успеха может быть использован биосистемами для организации упреждающей защиты посредством выработки защитной стратегии и проведения ее в жизнь! Как же организмы могут решать подобные задачи?

О времени мы почти ничего не знаем, хотя с неумолимым его течением сталкиваемся постоянно. Говоря о прогнозах, предвидении, предсказании или предчувствии, мы самими терминами указываем на упреждающий характер информации о будущем. А для этого обработка исходной информации должна вестись в ускоренном против естественного течения событий темпе, с тем чтобы предвидение опережало реальные события.

Очевидно, что информационная ценность предвидения тем выше, чем ближе оно к последующей реальности по смыслу и чем больше, при прочих равных условиях ее опережает, ибо при этом легче организовать коррекцию будущего и с меньшей затратой усилий. Кроме того, наличие запаса времени позволяет накапливать компенсирующий фактор (средство), аккумулировать его, что может оказаться нелишним.

В технических устройствах, реализованных человечеством, временной масштаб варьирует в широких пределах. Течение времени смоделированных процессов удается ускорять в десятки, сотни и тысячи раз, получая возможность в экспериментальных условиях на моделях, а следовательно, с минимальными затратами выяснять подробности старения или разрушения крупных сооружений (дамб, плотин), конечные результаты изменения стока рек, высыхания крупных водоемов и т. п.

Однако обеспечение прогностических функций организма в рамках рассматриваемого комплекса упреждающей защиты, также требующее проведения прогностической операции в ускоренном масштабе времени, очевидно, должно производиться естественным путем. Поэтому представляет интерес выявление органа, способного к подобного рода деятельности. Некоторые факты, связанные с функционированием головного мозга, дают повод для предположений о возможности его участия в этом процессе.

Мы будем говорить о работе мозга в состоянии: сна, точнее в сновидном, характеризующемся сопутствующими ему сновидениями; бодрствования — в ситуациях, угрожающих жизни особи, а также искусственно вызываемых при приеме наркотических средств. Мы не делим работу мозга на проявления нормального его функционирования и патологию, поскольку отсутствие четкой границы не позволяет сделать это с достаточной гарантией объективности.