Михаил Дмитрук: Миры внутри нас?

Эти размышления были прерваны новым приступом боли. Во время него я почему-то опять был уверен, что переживаю роды. Мало того, мне были знакомы эти ощущения — их помнило мое тело.

Как могли возникнуть такие переживания? Может, я воскресил в памяти ощущения моей матери, которые непостижимым образом передались и запомнились мне? Или телепатически «считал» информацию с подсознания ситтера — им была многодетная мать. А может, согласно восточной философии я пережил воспоминание из «прошлой жизни», в которой был…

— Посторонним это, наверное, покажется, смешным, — рассказывала потом Кристина Гроф, — но во время сеансов мы часто наблюдаем, как мужчины переживают роды. Иногда они говорят, что чувствуют себя… едиными с матерью. А на другом уровне сознания может произойти идентификация с женщиной вообще или со всеми женщинами.

— Дело здесь вот в чем, — объяснил Станислав Гроф. — Когда младенец появляется на свет, между ним и матерью нет границ — это единое психосоматическое целое. И переживания у них общие. Нет ничего удивительного в том, что ребенок запоминает ощущения матери. Вполне возможно, что на сеансе вы воскресили переживания своей родительницы и почувствовали в себе женские органы. Но не исключен и другой вариант, о котором сказала Кристина: вам открылась информация о юнговских архетипах коллективного бессознательного. По мнению Юнга, каждый человек может оживить в себе память предков. Это обобщенные образы — мужское и женское начала, материнское состояние, переживание родов… Но возможно и третье объяснение. Как говорят индусы, на самом высоком уровне сознания все живые существа кажутся слитыми воедино. Поэтому каждый человек знает обо всех. В любом случае во время рождения человек получает информацию о переживаниях матери. И не удивительно, что, воскрешая это событие, он вспоминает ощущения роженицы. Мы можем спорить о различных уровнях сознания, но одно не вызывает сомнений: мужчины действительно способны переживать роды.

…На следующем сеансе мы с ситтером поменялись местами — теперь в мои обязанности входило помогать человеку, погружающемуся в глубины своего «Я».

Многодетная Елена оказалась очень спокойной подопечной — тихо лежала на коврике весь сеанс. Правда, иногда пальцы ее рук принимали неестественное положение и холодели — но достаточно было до них дотронуться, как гибкость и тепло возвращались. Несколько раз Елена открывала глаза и с удивлением разглядывала свои ладони, словно впервые их увидела. Но мало ли что может почудиться в необычных состояниях сознания.

Однажды лицо моей подопечной сморщилось, как у младенца, по щекам потекли слезы. Казалось, что она переживает свое рождение… На самом деле воспоминания были совсем другие.

— Я видела себя… мужчиной, — рассказала она после сеанса. — Он стоял на верхней площадке пирамиды, у которой почему-то не было макушки (Елена не знала, что усеченные пирамиды строили американские индейцы в доколумбовы времена. — М.Д.). Мои руки были связаны, и я ждала, то есть ждал, смерти. У меня должны были… вырезать сердце (действительно существовал такой обряд принесения в жертву индейским богам, но Елена не знала и об этом. — М.Д.).

После смерти я увидела себя парящей над пирамидой, — продолжала она. — Что это — душа отделилась от тела? Не знаю. Только видела вокруг удивительно красивый, золотой туман. Я блаженно плавала в нем, освещенная каким-то неземным светом…Вдруг очутилась в другом месте. Увидела себя большой дикой кошкой коричневого цвета. Но не рысью (Елена описала внешность и повадки барса, о которых раньше не знала. — М.Д.) Самым поразительным было ощущение мягких прикосновений к земле подушечек на лапах. Это были очень необычные ощущения, но почему-то они казались мне знакомыми. Мое тело помнило их… Именно в этот момент я открыла глаза и посмотрела на руки. Думала увидеть подушечки на лапах, но это были ладони. Тогда закрыла глаза — видения продолжались.

Я вышла из джунглей на берег реки, — рассказывала Елена. — Осторожно ступая по песку, приблизилась к воде, чего-то высматривая, подстерегая. Наконец увидела больших рыб — прыгнула в воду и стала ловить добычу… зубами. Рыбалка была успешной. Я почувствовала, как во рту трепещет холодное тело рыбины. Сжала челюсти — зубы вонзились в чешую, раздался хруст костей. И я почувствовала вкус рыбы, который был мне приятен. Она умерла у меня в зубах… В этот момент картины стали быстро сменять друг друга в обратной временной последовательности — я снова парила над пирамидой, потом готовилась к смерти, наконец вернулась в свое тело…