Генрих II и его соперник, капитан шотландской гвардии граф Габриэль Монтгомери, помчались друг на друга и "преломили копья", то есть каждый нанес противнику такой удар, что копье в его руках сломалось, но противник не был выбит из седла. Затем они разъехались в разные стороны, взяли новые копья, и все повторилось сначала. То же произошло и в третий раз, но теперь соперники стали разворачивать коней в непосредственной близости друг от друга, а Монтгомери еще сжимал в руке обломок копья. Одно неудачное движение и острый отщеп на обломке его копья вонзился в прорезь на шлеме Генриха II, пронзил королю глаз и проник в мозг. 10 дней спустя Генрих II умер.
Некоторые мемуаристы, писавшие примерно через полстолетия после этих событий, уверяют, что граф Монтгомери, когда увидел, какую страшную рану он нанес королю, в отчаянии отбросил злополучный обломок копья и кричал страшным голосом: "Черт бы побрал этого Гаврика с его проклятыми предсказаниями!".
Далее поясняется, что известный итальянский астролог Лука Гаурико еще в 1552 году предупреждал Генриха II, чтобы он не вступал в поединки, особенно в данном, 1559 году (на 41-м году жизни), ибо это грозит ему ранением глаза, а может быть, даже и смертью. А король, как нередко бывает, превратно понял предсказание. Королю приличествует поединок только с другим монархом, поэтому Генрих II отвечал, что он в дружбе с королем Испании (Филиппом II) и крайне маловероятно, что тот вызовет его на дуэль, как это было когда-то между их отцами. Отец Генриха II - Франциск I вызвал на дуэль отца Филиппа II - Карла V. Если же речь идет о смерти на поле боя, добавил Генрих II, то она почетна для дворянина, и лучшего конца он себе и не желает.
Но, увы, эти слова короля не были запечатлены на бумаге сразу же после смерти Генриха II, ни, тем более, до его смерти. Ну, а если посмотреть гороскоп Генриха II, составленный Лукой Гаурико, опубликованный как раз в том же 1552 году, когда Гаурико якобы предупредил короля, то там сказано, что Генрих II проживет 69 лет, 10 месяцев и 12 дней.
Знаменитый "предсказатель" XVIII века Казотт, по словам мемуаристов XIX века, якобы предсказал Великую Французскую революцию и даже детально описал, какая судьба постигнет в ходе этой революции каждого из тех людей, с которыми он беседовал на вечеринке лет за пять до взятия Бастилии.
Русский монах Авель, живший в конце . XVIII - начале XIX веков, по словам мемуаристов середины XIX века, предсказал все основные события русской истории на несколько десятилетий вперед. Но все эти ясные, точные, ошеломительно сенсационные предсказания (увы, как и предсказания многих других прорицателей) были зафиксированы уже после того, как произошли якобы предсказанные ими события, иногда через несколько лет, иногда через несколько десятилетий. К сожалению, все известные нам до сих пор точные и ясные предсказания будущего - это предсказания, зафиксированные задним числом.
Ремесленники средневекового города. Nosrad05.jpg Портные. Медники.
Бурная реакция современников на более чем туманное четверостишие Нострадамуса (I, 35) как раз и показывает, что они не были избалованы точными предсказаниями. Что даже самое приблизительное сходство предсказанного с реальным поразило их воображение. О чем говорится в этом четверостишии? Что молодой лев на поединке одолеет старого. Но Монтгомери был только на шесть лет моложе Генриха И, и ни тот, ни другой не использовали в качестве эмблемы льва. В катрене говорится, что молодой лев выколет старому глаза (а не один глаз) в золотой клетке, которую истолкователи отождествляли со шлемом. Но шлем Генриха II не был ни золотым, ни позолоченным. Наконец, загадочное выражение "Deux classis une" ("два флота - одно"). Слово classes в предсказаниях Нострадамуса обычно истолковывается как латинское classis - "флот", но для данного четверостишия истолкователи привлекли греческое слово klasis - "перелом". Получилось "два перелома - одно", что как будто намекает на переломленное копье или на травму короля, но не слишком проясняет мысль автора.
Все эти неувязки были видны с самого начала. Но внезапная нелепая смерть еще не старого, полного сил короля во время, казалось бы, безопасной забавы настолько поразила окружающих, что поиски какого-либо знамения, предвещающего это событие, были вполне естественными и в духе времени. Тут-то и подвернулась книга Нострадамуса с предсказанием о дуэли и выкалывании глаз. С этого момента интерес к предсказаниям врача из Салона стремительно растет, и скоро его катрены становятся не только предметом пересудов придворных и горожан, но и темой политических донесений послов, аккредитованных при французском дворе.
Читать дальше