Лотар Рендулич - Управление войсками

Конечно, в течение всего сражения мысль о том, что противник наряду с нанесением главного удара в районе Новосиля может нанести один или несколько ударов на других участках полосы обороны корпуса, была источником постоянных тревог, и к такой возможности я готовился — продумал соответствующее изменение тактики боя. Я понимал, что в этом случае об удержании позиций не могло быть и речи, а проведенное сосредоточение сил на основном направлении потеряло бы всякий смысл, так как эти силы никакого влияния на ход боевых действий на других участках фронта корпуса оказать не могли. В такой обстановке корпусу пришлось бы постепенно отходить к Оке, ее притоку Оптуше и в район южнее этих рек. При этом особое внимание уделялось бы сохранению целостности фронта, что, несмотря на значительную мощь танковых сил противника, было возможно. Сосредоточенные на основном направлении силы, которые по сравнению с другими соединениями корпуса были значительно мощнее, могли бы быть использованы на направлении ожидаемого главного удара противника на Орел.

Такой план действий сохранял бы свою силу и в том случае, если бы нам удалось сдержать натиск противника на основном направлении.

Для полного описания сражения потребовалось бы места по крайней мере в три раза больше, чем отводится в этой книге. Поэтому постоянно и быстро изменявшаяся обстановка, сотни телефонных разговоров, сбивавшие [172] с толку тревожные доклады и ложные сообщения, многочисленные, следовавшие одно за другим соображения и предложения, огромные трудности своевременного Снабжения войск, противоречившая правилам работа медицинской службы и многое другое остается за пределами нашего повествования. В самых общих чертах здесь показывается лишь общий ход самого сражения. Следует заметить, что решающий вопрос о сохранении или перемещении направления основных усилий обороны не сходил с повестки дня в течение всего времени тяжелых боев.

Сражение началось на рассвете 12 июля. Огонь 120–150 батарей обрушился на оборону 432–го пехотного полка. Прилегающие к нему участки обороны также оказались под сильным огнем противника. Наши шесть батарей огневого резерва тотчас же открыли ответный огонь, ибо направление главного удара противника уже никаких сомнений не вызывало.

В 6.00 русская пехота поднялась в атаку. Завязалась борьба за первую траншею. 432–й пехотный полк героически сражался с многократно превосходившими силами противника. На его вклинение наши части и подразделения тут же отвечали контратаками. После шести часов неравной борьбы, в ходе которой в бой был введен резервный батальон, к середине дня большая часть первой траншеи была занята противником. Но нашей пехоте все же удалось закрепиться в несплошной второй траншее, расположенной в 200–300 м за первой, и в быстро созданных опорных пунктах. Тем временем русские навели мосты для танков через Зушу.

Во второй половине дня русские при поддержке 150 танков возобновили бой. Танки прошли часть нашей оборонительной позиции и, попав под огонь артиллерийских батарей и противотанковых орудий, понесли большие потери. Вводом в бой батальона из резерва корпуса нам в результате беспримерного по напряженности боя удалось отстоять свои позиции. Около 60 танков противника было подбито, остальные отошли за боевые порядки своей пехоты. С наступлением темноты накал боя спал. Во всем районе установилось относительное затишье, и только русская артиллерия вела беспокоящий огонь. Решающую роль в успехе сыграло то, что пехота спокойно и хладнокровно пропускала танки через себя и там, где она была вытеснена из своих окопов, закреплялась [173] в непосредственной близости от утраченных позиций. Показания пленных были для нас неожиданными. По их сведениям, в наступлении на участке 432–го пехотного полка участвовали пять стрелковых дивизий (!) и три тяжелые танковые бригады, в каждой из которых имелось по 60 танков КВ-1. Это был самый тяжелый из всех известных нам типов танков. Таким образом, на каждый немецкий батальон приходилась одна русская стрелковая дивизия, не говоря уже о танках. Подтвердились наши предположения о наличии на фронте 3–й танковой армии в составе 3 танковых корпусов. Полной неожиданностью для нас было появление здесь мотомеханизированного корпуса, а также 6 отдельных танковых бригад. Русское наступление проводилось с целью прорыва в направлении на Орел. Три танковые бригады КВ-1 имели задачу: нарушить нашу сильную противотанковую оборону и тем самым проложить путь для последующего наступления танков.