Анатолий Абинов: Человек или машина?

…Как видите, уже в наши дни компьютеры создают трехмерные объемные фильмы о других планетах, позволяют подробно изучить не только их поверхность, но и заглянуть вглубь. Машина, таким образом, не только примеряет к себе зрительные способности человека, но и ищет (с помощью людей же!) способы значительно расширить их, приобрести новые уникальные качества.

— Были ли вы рады дождю, который прошел сегодня после полудня?

— Нет, я больше люблю солнечную погоду.

— Когда придет рождество, будет холодная погода.

— Холодная погода? Да, обычно в декабре морозно.

— Сегодня ясная погода. Долго она будет продолжаться?

— Позвольте мне не лгать. Это больше подходит продавцу. Как. может дождливая погода быть ясной?..

На первый взгляд, диалог как диалог. Немного скучный, малость витиеватый… Но весь разговор предстает перед нами в ином свете, когда выясняется, что на вопросы человека отвечала машина-ЭВМ Торонтского университета. И было это еще лет пятнадцать тому назад.

Правда, вопросы в то время задавались, машине при помощи клавиатуры дисплея, и отвечала она тоже, так сказать, печатно. Но суть дела от этого меняется мало: машина начала понимать человека при непосредственном общении.

Со временем подобные диалоги из сферы письменной переместились в сферу устную. Тем более что говорящие машины как таковые известны человечеству достаточно давно. И сто и более лет назад люди уже слышали машинную речь. А мы используем возможности, предоставляемые нам говорящими машинами, каждый день и неоднократно. Жители крупных городов, например, в любой момент могут поднять телефонную трубку, набрать номер и услышать, например:

— Восемь часов тридцать две минуты…

Точное время сообщают говорящие часы, работающие при помощи магнитофона.

Голос, записанный на магнитофонную пленку, сообщает нам также остановки в электричках, метро и уличном транспорте, начало киносеансов, прогноз погоды на завтра и может даже рассказать по телефону сказку — такая служба есть в Ленинграде. Сам телефон, кстати, тоже является своеобразной говорящей машиной, благодаря которой мы можем общаться друг с другом за сотни или даже тысячи километров.

А хронограф, граммофон, патефон, электропроигрыватель?.. Это ведь тоже устройства, относящиеся к классу говорящих машин. Однако все эти машины имеют общий недостаток — они работают по определенной, жестко заданной наперед программе. Если на пластинке записана румба, то сколько бы вы ни ставили её на проигрыватель, никогда не услышите вальса. Магнитофонного «сказочника» нельзя попросить, чтобы он рассказал детям новую сказку взамен уже слышанной; пока на магнитофон не поставят новую кассету, он будет повторять одно и то же. Мы же. в разговоре друг с другом свободно пользуемся достаточно большим запасом слов, часто меняем тему разговора: поговорили о погоде, о делах семейных, о вчерашнем хоккейном матче, а потом вдруг вспомнили о прошлогоднем снеге или о происшествии, бывшем десять лет назад…

Такому же свободному речевому общению специалисты в принципе должны научить и машину. Но процесс этот, оказывается, не так уж прост. Люди намного способнее машин. Маленький ребенок осваивает разговорную речь примерно за два года, ученые и инженеры бьются над проблемами машинного разговора уже не одно десятилетие. И вот каких успехов за это время они достигли.

…Конструктор взял в руки микрофон, сказал своему подопечному:

— Будь вежлив, поздоровайся за руку.

Я с опаской взглянул на протянутую мне резиновую пятерню. Однако гуттаперчевые пальцы обхватили ладонь хотя и цепко, но мягко, можно сказать ласково.

— Иначе нам и нельзя. Ведь мы работаем с хрупкими электролампочками. Покажем, Чик?

Резиновая пятерня тут же отпустила мою руку, застыла в ожидании.

Инженер Н. Комолов подошел к круглому столу, на котором лежала электролампочка, раскрутил его. Круг за кругом описывала она на столе, но резиновая пятерня даже не шевельнулась.

— Чик не умеет брать движущиеся предметы, — пояснил Комолов. — Надо звать помощника. Чак, приготовились!

И тут ожила другая механическая рука, на которую поначалу я не обратил внимания. В отличие от первой она заканчивалась железной клешней, похожей на большие плоскогубцы. Рука нависла над столом, и стало видно, что вся она усеяна блестящими точками. То были, как мне объяснили, ультразвуковые датчики, предназначенные для определения точного положения механической руки в пространстве.