Николай Николаев: 100 великих загадок истории Франции

Скорее всего, эти черепа принадлежали тамплиерам и долгое время выставлялись на открытой площадке часовни Гаварни. Вероятно, эти люди были обезглавлены в последние дни октября 1307 г. в их собственном командорстве.

Еще у этих черепов какая-то странная репутация, свидетельствующая о некой драме: их называют ревунами. Та часть командорства, где они выставлены, считается проклятой, потому что по ночам там раздаются непонятные крики. Говорят, что каждый год, в годовщину ареста тамплиеров, эти черепа-ревуны оживают в жутком танце, а между 12 и 23 октября появляется призрак последнего командора, останавливается возле черепов и окликает каждого по имени. Затем он зычным голосом кричит: «Слышите? Храм разрушен!» После чего растворяется в ночи.

Эти легенды ничего не добавляют к разгадке тайн тамплиеров, однако еще раз указывают на то, что в их обычаях действительно имелось много непостижимого и загадочного, которое еще предстоит открыть.

У путешественника, который, пересекая департамент Крез, задержится в маленьком городишке Бурганеф, появится возможность обнаружить в углу старого замка достопримечательность этого прелестного местечка – пятиэтажную башню типа донжона с черепичной крышей и довольно-таки странным для этих мест названием Зизим. Это вовсе не имя собственное, свойственное этим местам. Это совершенно иная история, уводящая нас в далекий XV век.

Интересующие нас события начались 3 мая 1481 г. в Константинополе с внезапной кончиной османского султана Мехмета II Завоевателя, названного так за то, что именно он смог за несколько десятилетий до этого захватить византийские территории, уничтожив тем самым последний бастион Восточной Римской империи. Султан оставлял двух сыновей – старшего Баязида и младшего Джема, имя которого и превратилось впоследствии для французов в Зизим. По законам того времени, именно Баязид должен был сменить на троне умершего отца, но династические законы не всегда срабатывали внутри этой новой турецкой империи, и Джем тоже возжелал власти, поведя мятежные войска против родного брата. Но, убедившись в своей слабости, он вынужден был вскоре отказаться от притязаний.

Зная, как коротка бывает жизнь, тем более у неудавшегося правителя, он стал настойчиво просить убежища и защиты у рыцарей Родоса, которые под эгидой Мальтийского ордена госпитальеров пока что представляли в регионе нечто вроде бастиона, воздвигнутого христианством против крепнущего ислама.

В то время, а случилось это в 1482 г., гроссмейстером ордена был Пьер д’Обюссон, родом из Оверни, сохранивший в Бурганефе свои родовые владения. Сам же Джем, то есть Зизим, вовсе не ощущал себя на Родосе, по соседству с мощной Османской империей, в полной безопасности и очень боялся брата, который не оставлял попыток вразумить заблудшего родственника. И Зизим попросил рыцарей переправить его во Францию. Король Людовик XI, поразмыслив, решил, что несостоявшийся турецкий султан может оказаться полезным в вопросах международной политики, и дал согласие на переезд Зизима.

Башня Зизим в городке Бурганеф

В октябре 1482 г. он был высажен в Ницце и оттуда перевезен в Овернь, где для него спешно построили высокую дополнительную башню в Бурганефе. То было что-то вроде позолоченной клетки, в которой узник мог находиться как бы на свободе и в то же время в режиме заключенного. С тех пор высокая башня навсегда сохранила за собой искаженное имя пленника, для которого была построена.

Высокопоставленный заключенный, претендовавший на трон в Константинополе, занимал третий и четвертый этажи башни и проводил почти все время в стихосложении и вышивании ковров, вызывая любовные порывы у местных дам. У него даже была некая связь с Марией де Бланшфор, племянницей гроссмейстера ордена госпитальеров. Последняя история послужила, впрочем, причиной скандала, взбудоражившего маленький городок Бурганеф.

Но фавориткой среди возлюбленных оставалась, несмотря ни на что, молодая греческая рабыня по имени Алмейда. Не одобряя, мягко говоря, похождения своего любимого мужчины, она отравила Марию де Бланшфор, которая представлялась для нее наиболее опасной конкуренткой.

Этот во всех отношениях приятный плен (если бы не мелкие происшествия подобно тем, что мы описали) мог бы длиться вечно, если бы в 1488 г., в правление уже Карла VIII, папа Иннокентий VIII не проявил желания поучаствовать в судьбе знатного заключенного, который мог оказаться для него полезным в свете задуманного крестового похода. Именно в конце этого года Зизим вынужден был покинуть стены Бурганефа, пересечь часть Франции, на этот раз в южном направлении в сопровождении все того же эскорта, сесть в Тулоне на судно и отправиться в Рим, где папа приготовил ему апартаменты в самом центре Ватикана. Но крестовый поход так и не состоялся, и в 1492 г. Иннокентий VIII покинул сей мир, передав тиару Александру VI Борджиа. Но тот отвергал любые варианты нападения на Османскую империю, и пленник сразу стал всем в тягость. Тем более что собственная политика папы заставляла его понемногу вести свои секретные переговоры с братом Зизима Баязидом, правившим в Константинополе.