Олег Хлобустов - Неизвестный Андропов

При подготовке текста доклада Хрущев опирался на материалы, представленные ему Прокуратурой СССР, КГБ при СМ СССР, комиссией П.Н. Поспелова и А.Б. Аристова, Комиссией партийного контроля ЦК КПСС.

В отчете о работе последней за период с октября 1952 по 1 марта 1956 года отмечалось:

«...В результате разоблачения ЦК КПСС банды Берия и его сообщников выяснилось, что они, злоупотребляя властью, творили вопиющий произвол, грубо нарушали социалистическую законность — без всяких оснований зачисляли в число врагов народа честных и преданных партийных работников, пытались поставить органы госбезопасности над партией... КПК проводилось расследование и рассмотрение дел на работников НКВД—МГБ, допускавших фальсификацию следственных материалов... установлено, что бывшее руководство Прокуратуры СССР (т. Сафонов) и Главной военной прокуратуры (т. Васильев) не выполняло своей первой партийной и государственной обязанности — высшего надзора за соблюдением социалистической законности судебноследственными органами. Давая санкции на арест советских граждан по политическим обвинениям, они слепо верили материалам следствия НКВД—МГБ и в дальнейшем не осуществляли контроля и надзора за следствием по этим делам, штамповали обвинительные заключения, составленные фальсификаторами...

Военная коллегия Верховного суда СССР... глубоко не разбиралась, на каких конкретных материалах и доказательствах основаны эти обвинения, не изучала обстоятельства того или иного дела, в результате чего выносились неправедные приговоры... В ряде случаев приговоры Военной коллегией выносились заочно, заявления подсудимых о невиновности не принимались во внимание, дела рассматривались в течение 10—15 минут, свидетели не опрашивались...» [7].

Необходимо сразу пояснить, что сам текст доклада, без опубликования его в печати, после съезда в качестве закрытого доку-

мента Центрального комитета партии был разослан во все партийные организации и зачитывался на партийных и комсомольских собраниях. Было ознакомлено с ним и руководство зарубежных коммунистических партий.

Прежде чем познакомить читателей с отдельными его положениями, отметим следующее чрезвычайно важное обстоятельство.

Несмотря на то, что текст доклада имел конфиденциальный характер, уже в июне его содержание стало широко известно по всему миру.

К широкой публикации текста доклада Хрущева о культе личности, полученного, как потом выяснилось, из Польши по каналам израильской разведки, приложили руку непосредственно Государственный секретарь и директор Центрального разведывательного управления США братья Джон Форстер и Аллен Даллесы.

Согласно наиболее распространенной и никем, на сегодняшний день, не опровергнутой версии, фотокопия доклада была передана в Варшаве сотруднику Шабак (израильской «Службы общей безопасности», т.е. контрразведки страны) обозревателем агентства ПАП Виктором Граевским [8].

Позднее в своей книге «Искусство разведки» в 1963 г. А. Даллес писал: «Я всегда рассматривал это дело как одну из самых крупных разведывательных операций за время моей службы в разведке. Поскольку доклад был полностью опубликован Госдепартаментом, добывание его текста было также одним из тех немногих подвигов, о которых можно было сказать открыто, лишь бы источники и методы приобретения документа продолжали оставаться тайной» {9].

Доклад Хрущева в США был опубликован газетой «Нью-Йорк тайме» 4 июня 1956 г., а затем зачитывался в передачах контролировавшихся ЦРУ радиостанций «Свобода» и «Свободная Европа».

Официально впервые в нашей стране текст доклада Н.С. Хрущева делегатам XX съезда КПСС «О культе личности И.В. Сталина и его последствиях» был опубликован лишь в марте 1989 г. в журнале «Известия ЦК КПСС* 13 3 (4).

Обращаясь к делегатам съезда, Н.С. Хрущев пророчески предрек, что «сейчас речь идет о вопросе, имеющем огромное значение и для настоящего, и для будущего партии» [10].

Первый секретарь ЦК КПСС подчеркивал необходимость «серьезно разобраться и правильно проанализировать этот вопрос для того, чтобы исключить всякую возможность повторения даже какого-либо подобия того, что имело место при жизни Сталина, который проявлял полную нетерпимость к коллективности в руководстве и работе, допускал грубое насилие над всем, что не только противоречило.ему, но казалось ему... противоречащим его установкам».

Тот же руководитель, кто старался доказать свою точку зрения, «тот был обречен на исключение из руководящего коллектива с последующим моральным и физическим уничтожением».