Астрид Линдгрен - Кати в Париже

— Думаю, нам постепенно надо будет приобрести более мощный автомобиль, — сказал сидевший за рулем Леннарт, сердясь на свой верный старый «фиат».

Сначала я не проронила ни слова в ответ, но упорно думала.

— Леннарт, — в конце концов произнесла я, — у нас не будет средств ни на какой автомобиль вообще. Во всяком случае если нам придется покупать детскую коляску.

Леннарт удивленно взглянул на меня.

— Тебе вдруг захотелось детскую коляску? — спросил он.

— Да, — ответила я. — Коляску с маленьким прелестным розовым ребенком. Ребенок дешевле автомобиля. И почти такой же срок поставки.

Я замолчала, давая возможность моим аргументам подействовать.

— Гм, возможно, — сказал Леннарт, немного поразмыслив. — Да, в таком случае мы, вероятно, расстанемся с «фиатом».

— О, тогда нас уже никому не обогнать! — воскликнула я. — Ура! Держу пари! Из детской коляски мы сможем выжать максимальную скорость! Никому уже не превзойти наш рекорд! Потому что тогда у нас ведь не будет и никакого домика на крыше, который оказывает сопротивление.

— Ты не знаешь, кстати, какое сильное сопротивление может оказать маленький здоровый малыш, — возразил Леннарт. — Но пожалуй, это очень приятно!

Сидя у обочины среди кустов цветущего дрока где-то в Северной Германии, мы выпили по кружке немецкого пива за здоровье нашего нерожденного ребенка.

И я так радовалась, пока мы не приехали в Неймюнстер [29] Округ в Северной Германии (в земле Шлезвиг-Гольштейн). .

— Леннарт, должно быть, случилась какая-то беда, — прошептала я, показав на то ужасное, что увидела.

Перед нами ехал по улице грузовик с открытым кузовом, а наверху — в кузове — лежала жертва аварии. Молодая, красивая, смертельно бледная женщина с огромными ранами на лбу, из которых текла кровь.

— Она мертва! — сказал Леннарт.

Мы были вынуждены проехать мимо этого скорбного экипажа, и я бросила взгляд на шофера. Вел грузовик отвратительный скелет, сама Смерть с косой и всеми прочими атрибутами. А рядом с водителем был большой плакат:

Ага, вот это что! Пропаганда ведомства дорожного движения: прекрасная истекающая кровью дама — это весьма искусно сделанная восковая кукла.

— Ну и твердолобые же парни занимаются пропагандой в этом городе! — сказал Леннарт.

Я все еще была потрясена, и эту цель, видно, и преследовало столь страшное зрелище. Возможно, экипаж Смерти заставлял водителей-лихачей думать более здраво. Но я-то была довольна, что я не малое дитя из Неймюнстера, где «смерть крадется повсюду». Потому что я знаю одного ребенка, который не смог бы уснуть этой ночью и лежал бы, всматриваясь во мрак, ожидая услышать, как смерть крадется в прихожей. И я бы кричала, о, как бы страшно я кричала!

Когда едешь в Париж впервые, а вдобавок еще чтобы выйти замуж за Леннарта, то ты, пожалуй, не очень справедлива. Немного несправедлива по отношению к Дании, Германии, Голландии и Бельгии, мимо которых мчишься так быстро, пропуская все самое прекрасное и интересное, что там есть, стремясь как можно скорее увидеть поднимающуюся ввысь Эйфелеву башню. Мне хотелось попросить прощения у Дании, Германии, Голландии и Бельгии за эту неприличную торопливость. Но Леннарт, возможно, был прав, говоря, что Дания, Германия, Голландия и Бельгия наверняка отнесутся к этому абсолютно спокойно.

Несмотря на то жуткое предостережение в Ней-мюнстере, мы мчались в Париж на самой высокой скорости, которую только могли выжать. И когда пронеслись через Гамбург и Бремен, через цветущую Голландию, через Брюссель, через прелестную зеленую холмистую Северную Францию, я уже знала, что видела лишь манящие блики городов, дорог и площадей, куда бы охотно хотела вернуться еще раз.

Но сейчас я напряженно высматривала Эйфелеву башню. И через пять дней после того, как мы покинули Каптенсгатан, я в самом деле увидела ее характерный силуэт на фоне облачного неба.

— Кажется, мы приехали правильно, — сказала я Леннарту. — I presume [31] Я пологаю (англ.). , это Эйфелева башня?

Было воскресенье. Леннарт сказал, что прибыть в Париж в воскресенье — замечательно, потому что движение более спокойное.

— Если это спокойное движение, то я — великий муфтий [32] Муфтий — высшее духовное лицо у мусульман, облеченное правом выносить решения по религиозно-юридическим вопросам. Иерусалима! — горько пробормотал сам же Леннарт, когда «фиат», словно испуганный заяц, запрыгал в сумятице так и кишевших вокруг Триумфальной арки [33] Триумфальная арка начала возводиться на правом берегу Сены на площади Звезды в 1806 г. по приказу Наполеона, желавшего прославить походы своей армии, закончена лишь в 1836 г., спустя много лет после смерти автора проекта архитектора Жана Шальгрена (1739–1811). Площадь Звезды — большая круглая площадь в конце Елисейских полей, откуда радиусами расходятся двенадцать крупнейших проспектов. В настоящее время площадь называется площадью Де Голля. злобных и напористых автомобилей.