Анохин Избранные труды

Постараемся представить себе, что же происходит в это время во всех тех следах, которые остались от предшествовавших и последовательно подействовавших на организм раздражителей перед тем, как он получил болевое раздражение? Некоторые из корковых клеток, несомненно, сохранили следы только что подействовавших на них возбуждений, то есть находились в состоянии затухающих разрядов. Совершенно естественно поэтому, что чем ближе было раздражение к моменту сильного болевого возбуждения, тем отчетливей был след от этого возбуждения, совпавший с моментом болевого состояния. Для теории условных рефлексов это было бы “коротко отставленный сигнал”.

Благодаря этому совпадению следов от предшествовавших индифферентных раздражений с генерализованным возбуждением от ретикулярной формации и гипоталамуса происходит интересная картина: где бы ни был предшествовавший раздражитель, он неминуемо будет “настигнут” генерализованным болевым возбуждением, и произойдет в такой же степени неминуемая встреча двух химических процессов в протоплазме одной и той же нервной клетки. Это и есть момент химического сцепления всех предшествовавших “химий” с “химией” болевого возбуждения.

К чему поведет такая встреча и, главное, какой химический результат этой встречи? В каждом случае, когда повторяется последовательность тех же самых внешних воздействий, процесс пойдет по нервным связям, химически уже фиксировавшимся до момента формирования реакций на болевое раздражение, хотя вся последующая цепь возбуждений, предшествующих болевому раздражению, не была подкреплена соответствующими им конкретными воздействиями. Иначе говоря, мы

имеем подлинное опережение компонентов про-

t

странственно-временног о континуума внешнего мира специфическим химическим мозговым процессом. В поведенческом смысле это и будет сигнальная, или предупредительная, реакция по И.П.Павлову.

Наличие химического континуума в мозгу животных и человека при постепенном приближении к узловому пункту пространственно-временного континуума внешнего мира, имеющему существенное биологическое значение, является неоспоримым и реальным фактом. Нам сейчас важно лишь установить, какое влияние этот континуум имеет на формирование всех поведенческих актов.

Мне хотелось бы отметить во избежание непонимания один важный этап развития, связанный с приобретением живыми существами способности к свободному передвижению. Не изменяя принципиального содержания взаимозависимости химического континуума от пространственно-временного континуума внешнего мира, свободное движение создает тем не менее условия для огромного скачка в развитии приспособительного поведения у животных.

В самом деле, теперь уже само животное, двигаясь самостоятельно в различных направлениях, создает континуум внешних раздражений своих анализаторов, как бы подставляя себя под их действие. Континуум уже непосредственно начинает влиять на построение целевого или целенаправленного поведения, сводящегося к активному поиску таких компонентов внешнего континуума, которые определяют удовлетворение каких-либо потребностей организма. Организм, как открытая система, активно ищет для своих входов” точно запрограммированных ее обменом веществ недостающих компонентов.

В этом случае мы сталкиваемся с новой закономерностью, которая стала, так сказать, сквозной для всех этапов развития жизни на земле. Продвижение вперед живого существа создало условия для развития поведенческого континуума животных, поскольку в последовательном действии внешних агентов на организм в процессе его активного продвижения мы опять-таки не имеем перерыва в химически обусловленной разрядной деятельности нейронов.

Однако здесь появилось нечто новое. Это — полезный результат деятельности животного, который непременно возникает в процессе его активного отношения к пространственно-временному континууму внешнего мира. Можно на любом поведенческом акте показать, что, будучи вписан в пространственно-временной континуум, о котором мы говорили выше, он

вместе с тем состоит из цепи полезных результатов, переходящих один в другой.

С точки зрения более общей оценки поведения мы видим, что речь здесь идет о все той же закономерности — поведение человека в пространственно-временном континууме предстает перед нами как континуум больших и малых результатов с непременной оценкой каждого из них с помощью обратной афферентации.