Спешившись, мы с Ретифом, Холстедом и несколькими бурами-командирами направились к нему.
— Sakuba (Добрый день), Макумазан, (Так называли Аллана зулусы.) — сказал Дингаан. — Я рад, что ты приехал, и знаю, что ты передашь мои слова правдиво, будучи одним из людей Джорджа (Имеется в виду английский король Георг.), которого я люблю. Томаасу я не верю, хотя он тоже сын Джорджа.
Я передал Ретифу сказанное.
— О, — воскликнул он со значением, — мне думается, что вы, англичане, и здесь на шаг обогнали нас, буров. Потом он вышел вперед и пожал королю руку, напомнив, что уже навещал его раньше.
Вслед за этим началась индаба (переговоры), которую я опускаю для краткости, это удел историков. Упомяну лишь, что Дингаан, поблагодарив Ретифа за возврат скота, поинтересовался, где Сиконьела, укравший его, ибо он, Дингаан, хочет убить вора. Узнав, что вождь остается в своих землях, король рассердился. Потом спросил, где шестьдесят лошадей, которых, как он знает, мы захватили у Сиконьелы, — они должны быть переданы ему.
Ретиф, запустив пятерни в свои седые волосы, спросил Дингаана, не шутит ли он, требуя лошадей, которые ему не принадлежат. Он добавил, что этих лошадей уже вернули бурам, у которых в свое время их украл Сиконьела.
Когда Дингаан вроде бы удовлетворился этим ответом, Ретиф завел разговор о договоре. Король, однако, возразил, что белые люди только что приехали и он желает, чтобы они посмотрели их танцы, но после представления буров. А для дел можно выбрать другой день.
В конце концов буры исполнили «танец» для развлечения Дингаана. Разделившись на группы и пускаясь по очереди в галоп, они палили в воздух — на это представление зулусы смотрели с изумлением и восторгом. Когда люди остановились передохнуть, король потребовал, чтобы они открыли беглый огонь, но командант отказался, сославшись на нехватку пороха.
— Зачем вам порох в нашей мирной стране? — спросил Дингаан подозрительно.
Ретиф ответил через меня:
— Чтобы добывать пищу для самих себя или защищаться от людей, одержимых дьяволом.
— Здесь вам это не понадобится, — успокоил его Дингаан, — поскольку я дам вам пищу, и еще: покуда я в Зулуленде король, никто не станет вашим врагом в границах моего королевства.
Ретиф ответил, что рад это слышать, и спросил разрешения уехать с бурами в свой лагерь у ворот, чтобы отдохнуть с дороги. Дингаан позволил, и мы распрощались. Я еще не дошел до ворот, как меня догнал посланец, помнится, это был мой старый знакомый Камбула (Камбула был одним из крупных военачальников в армии зулусов.), и передал, что король хочет поговорить со мной наедине. Я ответил, что не могу говорить один на один без разрешения команданта. Тогда Камбула сказал:
— Пошли со мной, заклинаю тебя, о Макумазан, иначе тебя поведут силой.
Я приказал Хансу, моему оруженосцу, лететь к Ретифу и сообщить о ситуации, потому что заметил, как по знаку Камбулы меня уже окружают зулусы.
Когда Ретиф подошел, я рассказал ему все, переведя слова Камбулы, которые тот повторил в его присутствии.
— Он хочет сказать, что ты будешь схвачен, если не пойдешь сам или если я откажусь — они сделают то же?
На это Камбула ответил:
— Это так, инкоос (Здесь: господин (зул).), ибо у короля есть слова только для ушей Макумазана. К тому же мы обязаны выполнить приказ и доставить его к королю — живого или мертвого.
— Аллемахте! — воскликнул Ретиф. — Это принимает серьезный оборот. Думая, как мне помочь, он бросил взгляд на основной отряд буров, который к тому моменту уже входил в ворота, охраняемые большим числом зулусов.
— Аллан, — продолжал он, — если ты не боишься, я думаю, тебе надо идти. Может, у Дингаана есть что сказать мне по поводу договора и он передаст это через тебя?
И еще спроси этого кафра, даст ли тебе король гарантии безопасности?
Я обратился к Камбуле, и тот ответил:
— Да, на этот визит — да. Кто я такой, чтобы говорить не сказанное королем?
— Неясно сказано, — прокомментировал Ретиф. — Но иди, Аллан, ты ведь должен идти, пусть Бог хранит тебя. Ясно, что Дингаан не просил тебя идти со мной, незачем. Сейчас я уже жалею, что не оставил тебя дома с красивой женой.
Мы расстались, я направился пешком в резиденцию короля, без ружья, ведь разрешения на ношение оружия в его присутствии я не получил, а командант — в ворота крааля в сопровождении Ханса, ведущего мою лошадь. Спустя десять минут я стоял перед Дингааном, который принял меня довольно ласково и стал расспрашивать о бурах, не восстали ли они против своего короля и не бежали ли от его гнева?
Читать дальше
