Владимир Тендряков - Собрание сочинений. Т. 1. Повести

В спор вступали не только искусствоведы и критики, по и люди далеких от литературы профессий — учителя, юристы, колхозники.

Острая полемичность писателя дает нам право включить в примечания разноплановый критический материал, отражающий судьбу каждой его книги.

Тексты произведений, вошедших в I том, печатаются по изданию: Тендряков В. Собр. соч. в 4-х томах. М., ИХЛ, 1978. В случае, когда произведение печатается по другому изданию, это оговаривается.

Впервые — в журнале «Новый мир», 1954, № 6. Повесть вызвала большой читательский интерес. Библиография журнальных и газетных статей («Лит. газета», «Комс. правда», «Нов. мир», «Октябрь», «Знамя» и т. д.) составляет более 80 названий. Откликнулись и дали в целом положительную оценку повести М. Шолохов («Дон», 1957, № 5), К. Симонов («Лит. газета», 1954, 18 дек., «Проблемы развития прозы»), В. Овечкин (Сб. «Жизнь колх. дер. и лит-ра», 1956 г.), М. Шагинян («Сов. печать», 1957, № 1). Валентин Овечкин писал: «Это не шаг, а прямо бросок вперед. Писатель повернулся лицом к острым конфликтам, пошел бесстрашно навстречу сложным жизненным противоречиям, стал в них по-хозяйски разбираться — и вырос как художник на две головы» (Сб. «Жизнь колх. дер. и лит-ра», 1956. М., «Сов. писатель»). В этом же выступлении Овечкин упрекает Тендрякова в пассивности, требуя еще активнее вторгаться в жизнь.

Мнения критиков о повести были разноречивы. Взрывчатая острота конфликта, отсутствие готовых рецептов и решений дали основание некоторым критикам признать повесть «Не ко двору» творческой неудачей автора. Они считали, что в ней не показан «воинственный характер положительных сил нашего общества», что привело к «размытости идейных позиций» (Сб. «Жизнь колх. дер. и лит-ра». М., 1956, «Сов. писатель», В. Дорофеев).

Критик А. Тарасенков утверждал: «Радостно, что в нашей литературе появилось новое, честное, талантливое имя» («Знамя», 1955, № 7, «На темы дня»).

Сам автор критически относился к этой повести. «Это было время бурных перемен в нашей общественной жизни и в литературе, и мои первые вещи отразили эти перемены. Но сам я тогда еще не мог дать достаточно глубокого анализа изображаемого. И в самом деле, что за анализ жизни в „Падение Ивана Чупрова“ или „Не ко двору“, — весьма примитивный, я не хочу этого скрывать», — говорил Тендряков («Лит. учеба», 1979, № 3, интервью).

В повести впервые появляется герой — предтеча длинной галереи художественных образов героев, отстаивающих свое право быть человеком.

В 1956 году по сценарию Тендрякова на Ленфильме М. Швейцером был снят фильм «Чужая родня». Отметив «отличную литературную основу» фильма, кинокритики восприняли ее как «большую творческую победу, свидетельство роста нашего киноискусства на тех путях, где оно уже имело убедительные завоевания в прошлом».

Впервые — в альманахе «Наш современник», 1956, № 2. Рассказ «Ухабы» не раз менял свою жанровую принадлежность — очерк, рассказ, в первом Собрании сочинений автор определил его как повесть. Как повесть, он включен и в данное Собрание сочинений.

«Два несвязанных друг с другом события, услышанные мною от разных людей, дали материал для „Ухабов“, — сообщал автор в интервью („Сов. литература“, 1983, № 11). „Ухабы“ открывают путь к сложным образам повестей „Тройка, семерка, туз“, „Суд“, „Поденка — век короткий“. А. Т. Твардовский, выступая на собрании Московской писательской организации, выделил рассказ „Ухабы“. Он говорил: „Напомню превосходное произведение нынешнего года — рассказ Владимира Тендрякова „Ухабы“. Трагические события на убийственной дороге. От таких рассказов возникает ощущение, что жизнь невесела — недостатки, нехватки… Рассказ с трагической концовкой…“ („Моск. литератор“, 1956,17 окт.). „Бюрократ! До убийцы выросший бюрократ!“ Так писатель вскрывал процесс деформации личности — бюрократизм нравственно растлевает человека, губит и все живое, что попадает в сферу его действия.

В „Ухабах“ Тендряков впервые сближает свою позицию с позицией героя. Он сам находится внутри повествования. „Ухабы“ оказались понятием не столько бытовым, сколько социальным.

После выхода „Ухабов“ в одном из интервью Тендряков признался: „После „Ухабов“ казалось, больше не смогу написать ни строчки. Знаю, что это состояние проходит. Спасение в одном — в работе“. („Лит. газета“, 1979, № 16, апр.)

„Ухабы“ вышли миллионным тиражом, были переведены на многие языки мира, издавались в Германии, Франции, Англии, Норвегии.