Андрей Ранчин - «На пиру Мнемозины» - Интертексты Иосифа Бродского

И. Шайтанов (см. его статью: Предисловие к знакомству // Литературное обозрение. 1988. № 8. С. 58) видит в стихотворении 1962 г. «Я обнял эти плечи и взглянул…», открывающем книгу «Новые стансы к Августе», одно из первых произведений (если не первое) уже полностью самостоятельного поэта; с анализа этого же текста начинает свой разбор поэтики Бродского И. Винокурова в указанной выше статье.

Аллюзия на «Я» — «печальный обломок» на дне И. Анненского и «предрассудок — <���…> обломок» Баратынского.

Если трагичность жизни — в неостановимом ходе времени, а драма «мраморной» вечности и искусства — в цепенящей «статике», то с точки зрения «риторической культуры» можно сделать эту нерадостную антиномию утешительной: ценность жизни — в преодолевающем статику и косность движении, а истина вечности (и Текста) — в освобождении от всеистребляющего временного потока. Эволюция РТ не разыгрывается исключительно по риторическим правилам, но и небезразлична к ним.

Стихотворение «Посвящается Ялте» как «детективный инвариант» подробно проанализировано А. Лосевым (Львом Лосевым): Лосев А. Иосиф Бродский: Посвящается логике // Вестник русского христианского движения. 1978. № 127. С. 124–130.

Само название стихотворения «Посвящается Ялте» рождает представления о Чехове, о его ялтинском доме и как бы подталкивает к созданию второго текста, который бы в полной мере оправдал заглавие более раннего стихотворения (события, описанные в стихотворении 1969 года: убийство и его расследование — могли бы произойти и в ином месте). «Посвящается Чехову» и есть такой текст.

Лев Лосев в неопубликованном докладе «Чеховская тема в поэзии Иосифа Бродского» заметил, что выражение «апофеоз бессмысленности» — аллюзия на книгу Льва Шестова «Апофеоз беспочвенности» (а вопросы бытия, которыми задавались Лев Шестов и Чехов, — сини и те же) и место действия стихотворения «Посвящается Ялте» не случайны: «Шестов и чеховская Ялта в такой непосредственной ассоциации толкают и нас на детективный путь и заставляют и в этой вещи Бродского искать присутствие чеховского мотива». Исследователь считает таким мотивом огни на рейде, побуждающие мальчика к убийству прохожего; эти огни Лев Лосев сопоставляет с зеленым пятном в чеховском рассказе «Спать хочется»: это зеленое пятно пробуждает в героине-девочке желание навсегда избавиться от лишающего ее сна младенца. Стихотворение «Посвящается Чехову» было написано позднее, чем доклад-статья Льва Лосева. (Выражаю признательность В. П. Полухиной за возможность познакомиться с текстом этого доклада.) См. также: Лосев Лев. Чеховский лиризм у Бродского // Поэтика Бродского. Сб. статей под ред. А. В. Лосева. N.Y., Tenafly, 1986. С. 185–197.

Чехов А. П. Полное собрание сочинений и писем: В 30 т. Сочинения: В 18 т. Т. 13. М., 1986. С. 47. Далее пьесы Чехова цитируются по этому изданию; страницы и том указываются в тексте.

Петербургская газета. 1896. 19 октября, № 289; цит. по изд.: Чехов. XIII; 376.

Новое время. 1904. 29 апреля, № 10113; цит. по изд.: Чехов. XIII; 512.

Городецкий Д. Между «Медведем» и «Лешим». Из воспоминаний о Чехове // Биржевые ведомости. 1904. 18 июля, № 364; цит. по изд.: Чехов. XII; 315. Ср. похожее высказывание (также хрестоматийно известное), связанное с пьесой «Леший», записанное И. Я. Гурляндом: «— Черт их знает, как они у меня много едят! — говорил он иногда, вспоминая, что первые два акта, действительно, проходят в разговорах за едой.

Но временами он успокаивал себя и говорил:

— Пусть на сцене все будет так же сложно и так же вместе с тем просто, как и в жизни. Люди обедают, только обедают, а в это время слагается их счастье и разбиваются их жизни…» (Театр и искусство. 1904. № 28. С. 521; цит. по изд.: Чехов. XII; 316).

Имя-отчество «Петр Ильич» обозначает именно Чайковского в стихотворении Бродского «Приглашение к путешествию», датированного 1993 г., как и «Посвящается Чехову»: «смахни с рояля Бетховена и Петра Ильича» (III; 257). Отношение поэта к композитору было последовательно негативным: «Бродский терпеть не мог Чайковского <���…>» ( Сумеркин А. Скорбь и разум // Русская мысль. 16–22 мая 1996. № 4126. Специальное приложение «Иосиф Бродский (24 мая 1940 — 28 января 1996)». С. IV). Ср. антипатию к музыке Чайковского как к примете советского тоталитарного режима: «Штакетники, правительственный чугун оград, неистребимое хаки военных в каждой толпе пешеходов, на каждой улице, в каждом городе, неотступная фотография домны в каждой утренней газете, неиссякаемый Чайковский по радио — от всего этого можно сойти с ума, если не умеешь отключаться» (эссе «Less than One» — «Меньше единицы», пер. В. Голышева [VI (2); 22]).