Юрий Емельянов - Рождение и гибель цивилизаций

В схемах единого пути развития, которые до сих пор влияют на обыденное восприятие мировой истории, сомнения вызывает чуть ли на каждый отрезок этого маршрута. В Соответствии со схемой исторического развития после станции «Рабовладение» человечество попадало на станцию «Феодализм». Известно, что во времена феодализма в Западной Европе помещики угнетали крепостных крестьян и, чувствуя себя полновластными владыками в своих имениях, ни в грош не ставили слабую центральную власть. Но можно ли говорить о повсеместном распространении феодализма, если в Азии этим же словом называют строй, при котором почти нигде не было крепостного права и часто сохранялось сильное централизованное государство? Может быть, «феодализмов» было несколько, как секретных городов в СССР: «феодализм-1», «феодализм-11» и т. д.?

Но уж если брать за основу историю Западной Европы, то нет оснований признавать феодализм более Высокой стадией развития общества. Известно, что этот «прогрессивный» строй отбросил значительную часть Западной Европы по уровню ее развития на несколько столетий назад. А существовал ли вообще прямой путь, по которому все человечество могло двигаться вперед?

Не меньше вопросов можно было бы задать и авторам теорий о разных путях человечества. Сколько же было таких путей: два, восемь, двадцать один или больше? Если цивилизаций было несколько и каждая из них шла своим путем, то почему весь мир достиг немалого сходства в своем нынешнем состоянии? Если у каждой цивилизации был свой путь развития, то почему, откуда бы они ни стартовали, дорога сначала шла вверх, а обрывалась вниз? Но если все до сих пор существовавшие цивилизации сваливались в пропасть, то почему человечеству все же удалось шагнуть вперед в своем развитии?

Тем не менее старинные схемы продолжают оказывать свое воздействие на массовое сознание современных людей через учебники, популярную литературу и массовую информацию. Ученые же научились заниматься своими исследованиями, не пытаясь громогласно опровергать отжившие представления. В то же время они давно осознали коренные недостатки прежней исторической науки. Обращение историков XX века к другим наукам, помимо чисто исторических, французский ученый Фернан Бродель объяснял их неудовлетворенностью прежними методами познания прошлого. Ф. Бродель писал о вторжении «в открытое пространство истории многочисленных наук о человеке: географии, политической экономии, демографии, политологии, антропологии, этнологии, социальной психологии и исследований культуры… Все они бросают на историю свой отблеск, все задают прошлому новые вопросы». Эти вопросы часто сводились к тешу, который сформулировал еще в XIX веке русский ученый Лев Ильич Мечников (брат известного биолога И. И. Мечникова): «Каковы естественные причина неравного распределения благодеяний и тягостей цивилизации ?» Обращение к другим общественным и естественным наукам позволяло взглянуть за пределы маршрутов, по которым якобы шествовали народы мира, увидеть множество других обстоятельств, влияющих на их историю, установить многочисленные связи человеческого развития с живой и неживой природой.

В поисках «естественных причин», влияющих на историю человечества, Александр Чижевский, как и Лев Гумилев, обратился к космосу. В отличие от Гумилева, Чижевский не испытывал сомнений в том, где находится источник излучений, влияющих на земные события. Он считал, что значительное влияние на ход исторического развития оказывает Солнце. С циклами солнечной активности, утверждал А. Чижевский, связаны частота землетрясений и наводнений, рост растений и приплод у животных, распространение массовых физических и психических заболеваний, восстания и войны. При этом некоторые циклы накладывались друг на друга, солнечная активность в ее пиках возрастала и ее воздействие особенно усиливалось. Поскольку все эти события прямо или косвенно изменяли ход истории, то путь развития цивилизации представился Чижевскому в виде бесконечного чередования подъемов, ровных участков и падений.

Если в своем изучении истории человечества А. Л. Чижевский обратился с телескопом к небу, то Ф. Бродель повернулся чуть ли не с микроскопом к земле, предприняв микрогеографическое исследование своей родины, чтобы лучше понять ее путь, а заодно разузнать, где пролегали дороги мировой цивилизации. Для этого Ф. Бродель изучал рельеф и свойства почв в различных департаментах Франции и отдельных частях этих департаментов. Он обращал внимание на то, как эти отличия влияли на род занятий, образ жизни, особенности речи, религиозные взгляды и политические симпатии. Он установил, что различные факторы природы и общественного развития то соединяли людей, то разводили их по разным направлениям.