Станислав Зигуненко - Величайшие загадки человека

А вот ученые помоложе относятся к идее химика–юриста довольно спокойно. Скажем, Норман Рейд из Калифорнийского университета в Беркли считает, что Векстерсхойзер сделал полезное дело уже тем, что создал альтернативу «бульонщикам». «Данная работа, — полагает он, — дает возможность сменить парадигму, а это уже хорошо…»

Надеется ли исследователь воспроизвести более полный цикл своих исследований экспериментально? Такой вопрос Векстерсхойзеру задают нередко. «Все дело в определении, что такое жизнь, — рассуждает ученый. — Цикл метаболических реакций на поверхности не может остановиться, не может умереть. А значит, есть возможность проследить за ходом механизма и далее…»

Еще в 60–е годы XX столетия Дж. Оро из Хьюстонского университета высказал предположение, что на поверхности некоторых «небесных камней» — метеоритов — можно обнаружить органические соединения, аминокислоты, которые затем и стали основой жизни на нашей планете. Поначалу на эту гипотезу никто не обратил внимания. Однако позднее она подтвердилась экспериментально: на поверхности так называемых углистых хондритов, составляющих около 5% падающих на Землю метеоритов, действительно были обнаружены подобные соединения.

Найдены ответы и на вопросы такого рода: «Как именно аминокислоты уцелели, когда метеорит «продирался» сквозь атмосферу?» Одна из наиболее распространенных версий гласит, что эти вещества попросту сдуло с поверхности метеорита в самых верхних слоях атмосферы и они уж потом самостоятельно «парашютировали» на поверхность Мирового океана, где и получили надлежащие условия для дальнейшего развития. Те же соединения, которые остались на поверхности самого метеорита (где потом и были обнаружены), могли уцелеть, прикрытые толстым слоем льда, которым был первоначально покрыт метеорит.

Таким образом, полагает исследовательница внеземной жизни Анна Ткачева, мы неожиданно для себя получили доказательство существования во Вселенной еще неких источников разума, кроме нашей Земли. Ведь согласно этой гипотезе, само наше существование является доказательством наличия такого разума. Мы — его порождение; те существа, которые выросли, развились из «семян», посланных некогда со звезд.

В октябре 2000 года один из самых авторитетных в мире научных журналов «Нейчур» опубликовал сообщение, что исследователи обнаружили и без особых затруднений пробудили к активной жизни споры бактерий, пролежавшие в соляном кристалле 250 миллионов лет.

Получается, что микроорганизмы, существуя в виде спор, практически бессмертны. Для непосвященного это не более чем странный факт. Популярная пресса на него почти не отреагировала. Однако в самой научной среде начался форменный переполох. Потому что из живучести бактерий в конечном счете вытекала возможность того, что все мы, обитатели Земли, по происхождению своему — инопланетяне, что наша планета заразилась жизнью через микроорганизмы из космоса.

«Я намеревался издать работу, где доказывал, что для живого существа межзвездное путешествие — вещь абсолютно нереальная. Но ряд обстоятельств, включая публикацию в «Нейчур», вынуждают меня пересмотреть свою позицию», — признался известный физик Джо Мелош из университета Аризоны.

Едва ученый успел сделать это признание, как появилась еще одна сенсационная статья, теперь уже в журнале «Сайнс». В ней сообщалось, что кометы и метеоры могут успешно транспортировать живые организмы от одной планеты к другой. И вот уже целый ряд специалистов в области астрономии, физики и биологии высказывают мнение, что сегодня теория космического происхождения жизни на Земле выдвигается на передний план. К ней возникает куда меньше вопросов, чем к экспериментально не подтвержденным домыслам о самозарождении живых организмов из химического супчика, который булькал на нашей планете миллиарды лет назад. Домыслы эти, между прочим, берут на веру даже многие нобелевские лауреаты.

Панспермия, теория о том, что семена жизни рассеяны по всему космосу, весьма стара — первым ее высказал еще древнегреческий философ Анаксагор. В XIX веке, из знаменитостей, такой точки зрения придерживался, например, французский химик Луи Пастер, которому мы обязаны пастеризованным молоком. Во второй половине XX века относиться к панспермии всерьез считалось в науке дурным тоном. Упорно отстаивали ее на протяжении последних 30 лет лишь двое британских ученых, которые ныне торжествуют победу, — сэр Фред Хойл, получивший рыцарское звание за изучение химического состава звезд, и его сподвижник Чандра Викрамасингх. Еще в конце 70–х годов они заявили, что обнаружили следы жизни в пыли далеких звезд.