1 ...7 8 9 11 12 13 ...46 Винсент ван Гог сутками рисовал, ведрами пил абсент, отрезал себе левое ухо и написал автопортрет в таком виде, а в возрасте 37 лет покончил жизнь самоубийством. После его смерти, кстати, врачами было обнародовано свыше 150 медицинских диагнозов, которые при жизни были поставлены великому живописцу.
Гюстав Флобер во время работы стонал вместе с изображаемыми им героями, плакал и смеялся, большими шагами быстро ходил по кабинету и громко скандировал слова.
Оноре де Бальзак больше всего на свете боялся жениться. Долгие годы он был влюблен в графиню Эвелину Ганскую. Бальзак сопротивлялся еще восемь лет, но все-таки графиня настояла на свадьбе. От страха писатель заболел и даже написал невесте: дескать, здоровье мое таково, что скорее вы сопроводите меня на кладбище, нежели успеете примерить на себя мое имя. Но свадьба состоялась. Правда, под венец Оноре доставили в кресле, поскольку сам он идти не мог.
Французский художник Анри Матисс, перед тем как приступить к рисованию, испытывал острое желание кого-нибудь придушить.
Вольтер выпивал до 50 чашек кофе в день.
У Ивана Крылова была необъяснимая мания: он обожал смотреть на пожары и старался не пропускать ни одного пожара в Петербурге.
Когда на Ивана Тургенева нападала хандра, он надевал на голову высокий колпак и ставил себя в угол. И стоял там до тех пор, пока тоска не проходила.
Антон Чехов любил говорить необычные комплименты: «собака», «актрисулька», «змея», «крокодил души моей».
Уильям Берроуз на одной из вечеринок захотел удивить гостей. Писатель планировал повторить поступок лучника Вильгельма Телля, который попал в яблоко, стоящее на голове собственного сына. Берроуз поставил стакан на голову своей жене Джоан Воллмер и выстрелил из пистолета. От попадания пули в голову жена скончалась.
Иван Грозный по утрам и вечерам лично звонил в колокола на главной звоннице Александровской слободы. Таким образом, говорят, он пытался заглушить душевные страдания.
Лорд Байрон приходил в крайнюю степень раздражения при виде солонки с солью.
Чарльз Диккенс каждые 50 строк написанного обязательно запивал глотком горячей воды.
Иоганнес Брамс «для вдохновения» постоянно без надобности чистил обувь.
Исаак Ньютон однажды сварил карманные часы, держа в руках яйцо и поглядывая на него.
Людвиг ван Бетховен ходил постоянно небритым, считая, что бритье препятствует творческому вдохновению. А перед тем, как садиться за написание музыки, композитор выливал себе на голову ведро холодной воды: это, по его мнению, должно было очень стимулировать работу мозга.
Александр Пушкин очень любил пострелять в бане. Говорят, что в селе Михайловском почти ничего подлинного со времен поэта толком сохранить не удалось, однако стена, в которую Пушкин стрелял, на удивление осталась в целости.
Федор Достоевский не мог работать без крепкого чая. Когда ночами он писал свои романы, на его письменном столе всегда стоял стакан чая, а в столовой всегда держали горячим самовар.
Иоганн Гете работал только в герметически закрытом помещении, без малейшего доступа свежего воздуха.
Полководец Александр Суворов славился своими странными выходками: необычным распорядком дня — он ложился спать в шесть часов вечера, а просыпался в два часа ночи, необычным пробуждением — он обливался холодной водой и громко кричал «ку-ка-ре-ку!», необычным для полководца ложем — при всех чинах он спал на сене. Предпочитая ходить в старых сапогах, он запросто мог выйти встречать высоких чиновников в спальном колпаке и нижнем белье.
Сигнал к атаке он также подавал своим любимым «ку-ка-ре-ку!», а, говорят, после того, как его произвели в фельдмаршалы, начал прыгать через стулья и приговаривать: «И через этого я перепрыгнул, и через такого-то!»
Своих крепостных Суворов очень любил женить, руководствуясь весьма своеобразным принципом — выстраивал их в ряд, отбирал подходящих по росту, а потом венчал по 20 пар за раз.
Император Николай I не любил музыку и в качестве наказания для офицеров предоставлял им выбор между гауптвахтой и прослушиванием опер Глинки.
Повесить в туалет портреты своих предков приказал император Николай I. Царь-батюшка обосновал свой поступок тем, что в трудную минуту ему приятно ощущать поддержку родственников. Кроме того, Николай Павлович перенес в нужник и свою библиотеку.
Артур Шопенгауэр славился отменным аппетитом и ел за двоих; если же кто-нибудь делал ему замечание на этот счет, он отвечал, что и думает за двоих.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу