Майкл Льюис - Бумеранг - Как из развитой страны превратиться в страну третьего мира

Между прочим, сегодня ее фирма является одной из немногих прибыльных финансовых организаций, оставшихся в Исландии. После обвала фондовой биржи деньги хлынули потоком. Так, незадолго до нашей встречи она рано утром услышала громкий стук в парадную дверь и открыла ее. Перед ней стоял невысокий старик. «Мне так надоела вся эта система, — сказал он. — Я хочу доверить свои деньги женщинам».

С этой мыслью я в последний день пребывания в Исландии вошел в Музей саги. Созданный для прославления саг, великих исландских эпических сказаний XII–XIII вв., музей с его диорамами и фигурами в натуральную величину скорее производит впечатление современного телевизионного реа-лити-шоу. Зрителю кажется, что это вовсе не силиконовые статуи, а реальные древние исландцы или актеры в одежде древних исландцев. Из динамиков летят крики и жуткие вопли: католическому епископу по имени Ион Арасон отрубают голову, еретичку по имени сестра Катрин сжигают на костре, а в сцене битвы обливающийся кровью викинг пронзает мечом сердце поверженного врага. Ради поставленной цели — достижения достоверности — денег не пожалели. Переходя от одной кровавой сцены к другой, я поймал себя на том, что оглядываюсь, дабы убедиться в отсутствии крадущегося за мной викинга с боевым топором. Эффект был настолько сильным, что я уже не вполне понимал, где я, и когда в конце экспозиции увидел на скамейке неподвижно сидящую за книгой японку, мне захотелось тронуть ее за плечо и убедиться в том, что она живая.

По всей видимости, исландцы дорожат памятью об этом прошлом — истории борьбы и героизма. Решительности и огромной силы. И пусть мы видим здесь немало женщин, но тем не менее это в значительной степени история мужчин.

Осуществляя масштабные заимствования для создания ложного благополучия, вы импортируете будущее в настоящее. Однако это уже не настоящее будущее, а его гротескный силиконовый вариант. Леверидж дает возможность купить процветание, которого вы фактически не заслужили. Интересный факт: будущее, на краткий миг импортированное исландским мужем в настоящее, поразительно напоминает прославляемое им прошлое. Готов поспорить, что увидевшие фальшивое будущее исландки теперь смогут сказать гораздо больше о настоящем будущем.

Час на самолете, два на такси, три на дряхлом пароме, а потом еще четыре часа бешеной езды по вершинам отвесных скал на автобусах с водителями-греками, беспрерывно болтавшими по мобильникам, — и вот я у главного входа крупнейшего мужского монастыря. Узкая коса, вдающаяся в Эгейское море, кажется краем земли — местом, где царит безмолвие. Время близилось к вечеру, и монахи либо молились, либо дремали, и только один дежурил в будке, чтобы приветствовать посетителей. Он провел нас — меня и семь греческих паломников — в прекрасно отреставрированную старинную опочивальню, где два других внимательных монаха предложили нам ликер «узо» и выпечку и вручили ключи от келий. Чего-то явно не хватало, и тогда я понял: никто не попросил у меня кредитную карту. Монастырь был не только богатым, но и бесплатным. Один из монахов сообщил, что ближайшим мероприятием будет церковная служба — вечерня. Следующим мероприятием, как выяснится позже, практически всегда бывает церковная служба. На территории монастыря находится 37 часовен, и я подумал, что найти место службы будет так же нелегко, как Вальдо, героя онлайновой игры.

— В какой церкви? — спросил я монаха.

— Просто идите за монахами, когда они проснутся, — ответил он. Затем он внимательно осмотрел меня с головы до ног. У него была невероятно длинная черная растрепанная борода, на нем — длинные черные одежды и клобук, в руках — четки. На мне были белые кроссовки, светлые хаки и сиреневая рубашка фирмы Brooks Brothers, в руках — пластиковый пакет из прачечной отеля с надписью гигантскими буквами: EAGLES PALACE HOTEL. «Зачем вы приехали?» — спросил он.

Это был хороший вопрос. Не ради церкви; я приехал ради денег. Гигантский вал дешевых кредитов, который прокатился по планете в 2002–2007 гг., породил новый вид путешествий: туры с целью изучения причин финансового краха. Кредит означал не просто деньги — это было искушение. Целые общества получили шанс проявить такие черты характера, которым они не могли дать волю в обычных условиях. Целым странам было сказано: «Свет погас, теперь можете делать что хотите — никто никогда об этом не узнает». Хотели они разного. Американцы хотели иметь большие дома, намного больше, чем могли позволить себе, и позволять сильным эксплуатировать слабых. Исландцы хотели бросить рыбную ловлю и стать инвестиционными банкирами, а также позволить своим альфа-самцам не сдерживать ранее подавляемую манию величия. Немцы хотели стать немцами в еще большей степени; ирландцы хотели перестать быть ирландцами. Каждое из этих обществ по-своему отреагировало на затронувшее их всех событие. Реакция греков, однако, была особенно своеобразной: в этом мог убедиться любой, кто провел там несколько дней в беседах с руководящими лицами страны. А для того, чтобы убедиться в своеобразии реакции, необходимо было побывать в этом монастыре.