Рэй Брэдбери - Верхний сосед

Шторы были опущены, в комнате стоял полумрак. Мистер Коберман лежал поверх покрывала в ночной сорочке и мерно дышал: вдох, выдох. Он не шевелился. Лицо его было неподвижно.

— Эй, мистер Коберман!

Размеренное дыхание эхом отлетало от бесцветных стен.

— Мистер Коберман, эй!

Дуглас подошел ближе, ухнул об пол шар от гольфа. Закричал. Опять никакого ответа.

— Мистер Коберман!

Дуглас склонился над мистером Коберманом и прямо у него перед носом принялся играть на зубцах серебряной вилки.

Тут мистер Коберман тяжко застонал, задергался в судорогах.

Отозвался-таки! Отлично! Замечательно!

Дуглас достал из кармана осколок синего стекла. Посмотрел сквозь него и очутился в синей комнате, в мире синевы, который был совсем непохож на знакомый ему мир. Так же, как был непохож и красный мир. Синяя мебель, синяя кровать, синие стены и потолок, синяя столовая утварь из дерева на крышке секретера и мрачное синее лицо мистера Кобермана, синие руки, синяя грудная клетка ровно дышит, то поднимается, то опускается. А…

В широко раскрытых глазах мистера Кобермана зияла хищная тьма.

Дуглас отпрянул. Оторвал от глаз синее стеклышко.

Глаза у мистера Кобермана закрыты.

Посмотришь сквозь синее стекло — глаза открыты. Уберешь стекло — закрыты. Посмотришь опять сквозь стекло — снова открыты. Уберешь — закрыты. Вот это да! Дуглас экспериментировал с дрожью в коленках. Через синее стеклышко Дугласу казалось, что из-под опущенных век мистер Коберман пожирает его своими кровожадными глазищами. Без синего же стекла веки мистера Кобермана были плотно смежены.

А вот туловище мистера Кобермана…

Его ночная сорочка растворилась. Тут все дело было в синем стекле. Или, может, в самой одежде, или в том, что она была надета на мистера Кобермана. Дуглас вскрикнул.

Сквозь стенки желудка мистера Кобермана было видно, что там у него внутри !

Внутри он был весь сплошной. Или почти весь, потому что, приглядевшись, можно было разобрать очертания каких-то странных фигур.

Ошеломленный, Дуглас простоял в раздумье минут пять, на ум пришли синие, красные, желтые миры, которые, существовали бок о бок, подобно разноцветным стеклам, окаймлявшим большое белое прозрачное стекло на лестничной площадке. Цветные стекла, бок о бок, разные миры. Так вот почему он разбил окно.

— Мистер Коберман, просыпайтесь!

Молчание.

— Мистер Коберман, где вы работаете по ночам? Мистер Коберман, где вы работаете?

Потянуло легким ветерком, затрепетала синяя занавеска.

— В красном мире? Может, в зеленом или в желтом, а, мистер Коберман?

Все было подернуто синей стеклянной тишиной.

— Я сейчас, — сказал Дуглас.

Он спустился на кухню, вытянул большой скрипучий ящик стола и достал самый большой и самый острый нож.

Сжимая его в руке, Дуглас прокрался в прихожую, снова поднялся на второй этаж, тихонечко открыл дверь в комнату мистера Кобермана, вошел и прикрыл ее за собой.

Бабушка была занята тем, что пробовала пальцем корочку пирога, когда Дуглас вошел на кухню и положил на стол нечто.

— Бабуль, это что?

Она посмотрела поверх очков.

— Не знаю.

Нечто было квадратное, вроде коробки, и упругое. Ярко-оранжевого цвета. Из него торчали четыре трубки квадратного сечения. От него шел странный запах.

— Ты когда-нибудь видела такую штуковину, ба?

— Нет.

— Так я и думал.

Дуглас оставил предмет на столе и вышел из кухни. Через пять минут он вернулся и принес еще что-то.

— Ну, а вот это?

И положил на стол ярко-розового цвета цепь с лиловым треугольником на конце.

— Не мешай, — отмахнулась бабушка, — цепь как цепь.

Когда он пришел в третий раз, у него были заняты обе руки. Кольцо, квадратик, треугольник, пирамида, прямоугольник и много-много еще всякой всячины. И все гибкое, эластичное, словно из студня.

— Это еще не все, — сообщил Дуглас, складывая предметы на стол. — Там, где я взял эти, их еще полным-полно.

— Ну, хорошо, хорошо, — сказала бабушка, давая понять, что ей не до него.

— А ты была неправа, бабушка.

— Насчет чего?

— А насчет того, что все люди изнутри одинаковые.

— Порешь тут всякую чепуху.

— Где моя копилка?

— На камине, там, где ты ее оставил.

— Спасибо, — сказал Дуглас и потопал в гостиную за копилкой.

В пять из редакции вернулся дедушка.

— Деда, давай поднимемся наверх.

— Давай. А что там такое?

— Хочу тебе кое-что показать, не очень приятное, но будет интересно.