Всеволод Багно - На рубеже двух столетий

О значительности встречи в Москве Вяч. Иванова с московскими символистами свидетельствует письмо Брюсова к Иванову от 30 июня (13 июля) 1904 г.: «…если вынуть тебя из нашего круга, — все распадется. Ты должен был прийти к нам, это было так необходимо или, как я говорю, „неизбежно“, что всем показалось естественным и ожиданным. Ты именно тот недостававшийся луч, который сделал гармонию из того ряда случайных красок, какими мы были до тебя» (Переписка с Вячеславом Ивановым: 1903–1923 / Публ. С. С. Гречишкина, Н. В. Котрелева., А. В. Лаврова // Лит. наследство. Т. 85. С. 450). Брюсов, кажется, не ограничивался словами: в июле того же года он предлагал Иванову совместно с собой и Поляковым возглавить «Весы» (см.: Там же. С. 456). Более поздние свидетельства лишь отчасти передают почти эйфорический энтузиазм этой встречи весной 1903 г.; ср. из «Автобиографического письма» 1917 г.: «В следующем году мы с женою познакомились с московскими поэтами, — Брюсов, Бальмонт, Балтрушайтис признали меня торжественно „настоящим“, и торжественно же мы побратались» (2, 21). О последующих расхождениях четы Ивановых с Брюсовым и Поляковым ср. в письме И. М. Брюсовой к Н. Я. Брюсовой от 31 января 1906 г.: «Вчера Броня передавала Валин разговор с Сергеем Александровичем: „Иванов и Лидия Дмитриевна очень согласны сотрудничать, но я думаю, их надо держать в черном теле“» (Лит. наследство. Т. 85. С. 320; ср. с. 285).

Иоанна Матвеевна Брюсова (урожд. Рунт, 1876–1965) и Надежда Яковлевна Брюсова (1881–1951).

Заключительная строка стихотворения «Слоки» (1, 743–744).

Ср. рассказ О. Шор о встрече Иванова с Бальмонтом весной 1904 г.: «Однажды, вскоре после появления „Прозрачности“, он <���Бальмонт>, рыдая, ворвался в комнату Вячеслава <���…> „Вячеслав! ведь ты о том, о самом главном…“» (1, 73–74).

Так названы лирические миниатюры, опубликованные в сб.: Северные цветы ассирийские. IV. СПб., 1905; новейшее переизд. в кн.: Зиновьева-Аннибал Л. Тридцать три урода. М., 1999. С. 399–407.

Из романа Ф. Достоевского «Братья Карамазовы».

Начиная с этой строки — другие чернила.

Коловратов — один из персонажей «Пламенников», его прототипом был Ф. А. Батюшков, см.: Богомолов Н. А. Русские символисты глазами постороннего // Toronto Slavic Quarterly. 2007. № 22, примеч. 23 (http://www.utoronto.ca/tsq/22).

Ср.: «По его собственному неоднократному мне признанию, он вынужден вечно лгать. Помню, какое сильное произвел он впечатление на Зиновьеву-Аннибал, когда он ей при первом знакомстве в течение целого вечера рассказывал, что… вынужден лгать всегда и скрывать истинное свое лицо» ( Альтман М. С. Разговоры с Вяч. Ивановым. СПб., 1995. С. 25). Однако в данном контексте скорее имеется в виду роман Брюсова с Петровской, скрываемый от И. М. Брюсовой.

О весьма двусмысленном «революционерстве» Семенова см.: Богомолов Н. А. К истории «Весов»: Переписка В. Я. Брюсова с М. Н. Семеновым // «Свет мой канет в бездну. Я вам оставлю луч…»: Сб. публикаций, статей и материалов, посвященный памяти Владимира Васильевича Мусатова. Великий Новгород, 2005. С. 7–38.

О. Шор в биографии Иванова употребляет слово «триумвират», восходящее, надо думать, к самому поэту (1, 75).

Прежде всего в подробнейших письмах к Замятиной, которые являются почти исчерпывающей хроникой башенной жизни вообще и ивановских сред в частности (ср.: Шишкин А. Симпосион на петербургской Башне // Русские пиры. СПб., 1998).

О самоотождествлении Л. Д. Зиновьевой с главной героиней «Пламенников» см. в записи от 12 июня 1906 г.: «хочет быть <���…> своею Еленой из „Пламенников“» (2, 748).

Аллюзия на литургический возглас «горé имеим сердца».

Имеется в виду дочь Зиновьевой В. К. Шварсалон (1889–1920).

Имеется в виду С. М. Городецкий (1884–1967).

Отмеченный квадратными скобками фрагмент, вырезанный из тетради, восстанавливается по письму В. И. Иванова к О. А. Шор от 23 января 1929 г., где приведена запись от 21 августа 1906 г. без последней фразы (Русско-итальянский архив III. Salerno, 2001. С. 348). Тот же фрагмент со ссылкой на письмо Иванова приведен О. А. Шор в комментариях в Собр. соч. Иванова (2, 754–758).

Последующий текст написан теми же чернилами на отдельном листе, вложенном в тетрадь.