Модест Богданович - История царствования императора Александра I и России в его время. т.5. (1871)

чему Наконец я сам пріехал и объявил им: что рота сія ослу-

шаніем против начальства своего и своевольством соделалась виновною, что за сіе я арестоваль оную, велел предать суду и до Высочайшая разрешенія Вашего Императорскаго Величества ни под каким видом не освобожу ее ни от ареста, ни от суда, ни от наказанія; что теперь равным образом и они сделались ослушниками, a потому приказываю, чтобы и они сей же част» шли под арест в крепость. Таковое приказаніе мое было исполнено безирекословно; они пошли, но не в том внде и порядке, каковые должны быть в благоустроенном войске. В продолжены времени, как я с ними разговаривал^ генерал-маіор Бистром 1-й, по предварительному распоряженію моему, занял Л. Гв. егерским полком Семеновскія казармы и тем отдедил их от оружія в оных находившаяся. Не могу пе доложить всеподданнейше Вашему Величеству, чя офицеры Семеновскаго полка при сем ь случае неоказали той твердости, которая необходима вь подобных обстоятельствах. Зачинщики сего дела не открыты, и я впредь до разрешенія Вашего Императорскаго Величества приказал 1-й баталіон, как более прочих виновный, судить военным судом в Петропавловской крепости; 2-й баталіон, при штаб, обер и уптер офицерах онаго, отправил сего числа на судах от Морская Министра присланных и пароходах в креиость Свеаборг; 3-й баталіон препроводил таким-же порядком сухим путем по прилагаемому при сем маршруту в кр. Кексгольм. Оба сіи баталіона отправлены без прикрытія в полной походной аммунпціи, но без ружей и тесаков. При сем я принял иужныя меры предосторожности и распорядился таким образом, что о иоведеніи их буду иметь безирерывно вернепшія сведенія. К сим последним двум баталіонам оказал я снисхожденіе, потому что они действительно почти силою вовлечены были й учасгвованіе с иервым баталіоиом. Сверхъ

•К»

того, при отправленіи их вне столицы, заметил я в них искреннее раскаяніе и смиренное повиновеніе.

Основываясь на полученных мною офиціально іі частно сведеніях, относящихся до сего происшествія, я положительно смею донести Вашему Величеству, что единственною причиною онаго был полковпик Шварц, и что обстоятельство сіе #не заключало в самой сущности никаковой опасности, ниже какой другой причины, кроме того, что нижніе чины выведены были нз терпенія с нижннми чинами полковника Шварца.

Впрочем нужным считаю также донести, что пример ослушанія Семеновскаго полка нмел более хорошее вліяніе на прочія войска, ибо все сііі в продолженіе непріятнаго происшествія оказывали сугубое усердіе к исиолненію своих обязанностей по службе.

Дальнейшія подробности изложенная здесь обстоятельства буду иметь счастіе, в след за сим, представить Вашему Величеству, чрез нарочно посылаемаго от меня адъютанта моего, Л. Гв. Гусарскаго полка ротмистра Чаадаева.

I"енерал-Адгютант Васильчиковъ .

№ S036-&.

Октября 19-го дня, 1820 года.

С.-Петербургъ.

Упомявув о мерах, иринятых для прекращеиія безиорядков в Неаполе, Государь писалъ:

«Mais pour soigner toute cette besogne, il faut que Je Me trouve présent ici encore pendant quelques semaines. Même il a été décidé de se rapprocher de l’Italie, pour être plus à portée des nouvelles et des directions à donner, et c’est à Laybach qu’on a résolu de porter les Conférences. Si dans un moment aussi essentiel, Je quitte toute cette besogne pour courir en Russie, la confusion la plus fâcheuse peut en résulter pour toutes les affaires, et leur succès est complettement compromis. En suite, c’est là le voeu de tous les radicaux et Carbonari, parsémés en Europe que de Me faire quitter la partie ici; nous en avons en main plus d’un document, et ils sont enragés de l’ouvrage dont nous nous occupons ici. Faut-il donc leur donner ce Triomphe? Mais, de plus, Je présenterais par là une conclusion si défavorable, si fâcheuse à faire, sur la situation intérieure de la Russie. Immanquablement la considération qu’on lui porte, fondée sur sa force intérieure, court risque d’être ébranlée. Telle est la position dans la quelle Je Me trouve placé. Elle est plus que délicate! Mais Je mets mon espoir en Dieu et en sa miséricorde. D’ailleurs, il M’est impossible d’envisager toutes ces braves trouppes, dont Je connaissais les sentimens exeellens, devenues tout à coup une masse de révoltés! Ainsi—avec de la sagesse alliée avec de la fermeté, une surveillance infatigable et qui ne se relâche sur aucun objet, soit essentiel, soit accessoire, et avec de la confiance dans la protection Divine, J’espère que Vous traverserez cette époque jusqu’à mon retour sans accidens majeurs.

«Je Vous ai fait connaître par Volchonsky et par Tchaadaef différentes observations qui me sont venues en tête. Pésez les avec reflection. Comme cette lettre est pour vous seul, Je Vous en répéterai quelques unes des plus importantes. Observez avec vigilance Gretch et les individus, eoit soldats ou petites filles, qui ont été dans son école. J’avoue avoir beaucoup d’apprehension sur eux. Veillez aussi sur une certaine tendance qui se laisse appercevoir depuis quelque tems d’entrainer le soldat dans la débauche. Le nombre des véneriens est plus grand que jamais. Des hommes démoralisés sont toujours beaucoup plus faciles à seduire. Vous pouvez prendre des mesures avec le Gouverneur Militaire pour renvoyer successivement les filles publiques qui entraînent le plus à ces désordres. Ne perdez pas de vue Karasin et ses ménées. Je ne connais pas Karasin, mais il serait prudent de l’observer.