Роман Лагутин - Инстинкт выживания

— Капитан Беркли?! — удивленно произнес Блоу.

— Что у вас тут стряслось? — спросил Фрэд и устремил свой взгляд в сторону приближающихся постукиваний. — Мамочки родные. — Беркли вопросительно посмотрел на Грэга.

— Некогда объяснять, капитан! Вы прибыли сюда на катере?

— Да, — ответил Фрэд. — Мы пришвартовались у помоста.

— Тогда хватит тут стоять, и побежали туда, — панически заорал Клаус.

Сразу же после прозвучавших слов, все ринулись по направлению к каменной аллее, заканчивающейся сетчатыми воротами, за которыми, прямо к морю, тянулся широкий дощатый помост. Поспешно следуя по каменной кладке, матрос, бежавший позади всех, не заметил, как одно из преследующих чудовищ, прыгнув на ствол одного из деревьев, тянущихся вдоль каменистой аллеи, оттолкнувшись от него, настигло его.

Под весом паука, с силой обрушившегося на него, матрос, свалившись на каменистую поверхность, громко заорал и натужно принялся сопротивляться овладевшей им мерзости. Хоть моряк был и селен, но как бы он не старался, ему не удавалось скинуть тяжелую тварь со своей спины.

Люди, бегущие впереди, оглянулись на душераздирающие крики и с ужасом увидели, как светящийся синевой паук, вскинув один из своих передних придатков, резким движением пронзил плечо моряка, пригвоздив его к земле, словно линолеум к полу.

Грэг, не колеблясь, достал из кармана последнее, оставшееся целым и не утерянным, изобретение Хиггентса — световую гранату. Чиркнув колесиком об кремень, он высек искру, породив тем самым небольшое пламя, родившееся из сопла стальной зажигалки.

Как следует, размахнувшись, Блоу швырнул продолговатый, цилиндрической формы предмет в направлении паука. Брошенный снаряд не успел приземлиться и взорвался в воздухе. Яркая вспышка озарила аллею райским непроглядным светом, а сопровождающийся вспышкой грохот разбудил в ушах звон, постепенно сменяющийся свистом.

Когда паук почуял летевший в него снаряд, он живо дернулся, пытаясь ускользнуть в кусты, но не успел. Кристаллизуясь во время резкого движения, монстр, случайной манипуляцией, своей задней конечностью отсек голову бедолаги матроса.

Созерцая ужасающую картину, Сьюзи прикрыв рот ладошкой, отвернулась.

Предварительно не возвещая о своем присутствии, второй паук, вылупившийся из Марвина, выпрыгнул из кустов в направлении Дрю. Дядя племянницы, выгнувшись, ловко преградил путь насекомому. Приняв удар на себя, Боб кувырком с пауком откатились в соседние кусты, только кепка инженера осталась лежать на холодных камнях аллеи. А Дрю хотела было последовать за родственником, но Грэг вовремя остановил ее. Успокаивая девушку, Блоу увлек ее за собой к сетчатым воротам.

Душераздирающие вопли донеслись до людей, уже перебравшихся через ограду. Дрю вновь взглянула назад. По ее щекам текли, поблескивающие от лунного света, слезы.

— Пойдем, — сказал ей Грэг. — Он спас тебя, пожертвовав своей собственной жизнью.

Зикфрид сидел в катере, ожидая прибытия капитана, возможно в сопровождении Грэга. Он все еще надеялся, что ничего страшного не произошло. — Это всего лишь временные технические неисправности, — бурчал помощник капитана себе под нос.

Внезапно, откуда-то позади, раздался голос Фрэда:

— Заводи двигатель! — орал тот.

Зикфрид, за долгое время работы с этим человеком, научился не задавать лишних вопросов. Повернув ключ в замке зажигания, он завел двигатель катера. Мотор исправно заурчал. Как только все прибывшие попрыгали в лодку, Зикфрид дернул рычаг и на всех парах помчал катер в сторону рефрижераторного судна, а на берегу, постепенно исчезая в прибрежном тумане, рассеялся единственный, провожающий их, сгусток сияющей синевы.

Грэг, сидя в катере, подпрыгивающем на водной глади, ощущал на своем лице брызги соленой воды, а рядом с ним, прижавшись к его груди, лежала Дрю. Глаза ее были закрыты, но она не спала, только единственная слезинка, скатившаяся вдоль ее щеки к подбородку, возвещала об ее грусти по, не ставшему теперь, дяде Бобу.

«Почему пришло только два паука?» — словно молния, блеснула мысль в голове Грэга. Возможно, это навсегда останется для него загадкой. На самом же деле ответ был до невероятия прост: они всего лишь явились на разведку.

Уже на корабле, в каюту Грэга кто-то постучал. Он, думая, что это его любимая — Дрю, поспешил отварить дверь. На пороге стоял Хиггентс. В его глазах читалась тревога. Грэг пригласил хирурга войти. Когда взволнованный доктор устроился на краюшке кровати, он поведал проводнику о своей страшной тайне. На Грэга, подобное откровение, подействовало отрезвляюще.