Айзек Азимов - Загадки мироздания

Теоретически ничего невозможного в этом нет, но существуют аргументы против такой гипотезы. Допустим, что квазары действительно выбрасываются из галактик с такой силой, что обретают близкие к световым скорости. Тогда лишь часть из них двигалась бы по направлению от Земли и их спектр имел бы огромный красный сдвиг, сбивающий ученых с толку и заставляющий считать квазары страшно далекими небесными телами.

Но примерно столько же квазаров летело бы тогда и по направлению к Земле с теми же околосветовыми скоростями, и в их спектре должен был бы обнаруживаться столь же огромный фиолетовый сдвиг.

А еще должны были бы существовать квазары, чья траектория лежала бы и не к Земле, и не от Земли, а более-менее перпендикулярно линии нашего взгляда, тогда в их спектре обнаруживался бы лишь умеренный красный или фиолетовый сдвиг, но, учитывая их потрясающую скорость, они заметным образом изменили бы свое положение на небе за пару лет наблюдений.

На самом же деле ученым неизвестно ни одного квазара с фиолетовым сдвигом спектра и ни одного квазара, который менял бы свое положение на небе. Все квазары имеют спектр с красным сдвигом, огромным красным сдвигом. Полагать, что по чисто случайному совпадению все известные нам квазары выброшены мощными взрывами именно в направлении от Земли, было бы нелепо.

Так, под тяжестью фактов, свидетельствующих в пользу наличия огромного расстояния до квазаров, а значит, и против теории Непрерывного творения, сдался и сам Фред Хойл.

Отказ от теории Непрерывного творения совершенно не означает автоматического принятия теории Большого взрыва. Вполне возможно, что есть и третий вариант, который просто пока никому еще не пришел в голову. Для того чтобы теория Большого взрыва полностью подтвердилась, неплохо было бы найти какое-нибудь явление, которое эта теория сначала предсказала бы, а потом нашлось бы ему подтверждение.

К примеру, допустим, что Вселенная действительно изначально возникла как невероятно плотное космическое яйцо, которое впоследствии взорвалось. В момент взрыва температура в нем должна была подняться до неимоверной — может быть, до 10 миллиардов градусов по Цельсию.

Если это действительно так, то, будь наши приборы достаточно мощны, чтобы достигнуть, например, самого края наблюдаемой Вселенной, с их помощью мы забрались бы достаточно глубоко в прошлое, чтобы уловить отголоски излучения, сопутствовавшего Большому взрыву.

При температуре порядка миллиарда градусов излучение должно быть крайне энергичным в рентгеновском диапазоне. Однако расширяющаяся Вселенная должна уносить источник этого излучения прочь от нас со скоростью близкой к световой. Это значительно ослабило бы энергию излучения — до такой степени, что, добравшись до нас, оно представляло бы собой уже радиоволны, правда обладающие определенными свойствами. В течение 1960-х годов ученые занимались установлением того, что это должны быть за свойства.

И наконец, в начале 1966 года в небе был обнаружен слабый фон радиоволн именно такого типа, который должны были испускать остатки Большого взрыва. Вот теперь уже точно можно говорить не только об опровержении теории Непрерывного творения, но и о прочном установлении теории Большого взрыва.

Что ж, тогда нам придется примириться с потерей. Перед лицом неизбежности личной смерти каждого из нас раньше даже у тех, кто не верит в загробную жизнь, оставалось утешение. Можно было считать, что жизнь будет продолжаться вечно и без нас. Если бы Вселенная существовала в условиях Непрерывного творения, то у человечества оставалась бы возможность перелетать по мере необходимости из старой галактики в новую и существовать, таким образом, вечно. Индивидуальная смертность теряла практически всякое значение в такой божественной картине.

Но раз верна все же теория Большого взрыва, значит, у нашей Вселенной было начало и будет конец. Либо она будет растягиваться до тех пор, пока все галактики не состарятся, а звезды — не умрут одна за другой, либо достигнет некоего максимума, после которого снова начнет сжиматься, вернувшись в конечном итоге к первоначальному состоянию космического яйца.

В обоих случаях человечеству суждено будет исчезнуть, и на мечтах о богоподобии следует поставить крест. Смерть снова встает перед нами во всей своей неизбежности, и homo sapiens, как биологический вид, должен смириться с этим так же, как и каждый конкретный человек.