Эдуард Днепров: Женское образование в России

Становление и развитие женского образования в России до настоящего времени остаются наименее изученной главой истории отечественного образования. Между тем эта глава столь важна и своеобразна, что без нее история российского образования выглядит весьма односторонней и упрощенной. Тому – две главные причины. Во-первых, традиционно история отечественного образования преподносится фактически как «половинная», т. е. ограничивается историей мужского образования, мужских учебных заведений. В результате из поля зрения, по существу, выпадает целая «образовательная отрасль» дореволюционной России – женское образование, особенности его развития, построения, содержания и организации учебно-воспитательного процесса, его влияние на отечественную систему образования в целом. Во-вторых, именно история женского образования наиболее полно раскрывает основную закономерность развития всего российского образования – возрастающую роль в нем общественных сил, начиная с 60-х гг. XIX столетия.

Оба названных обстоятельства представляют не только исторический, но и современный интерес:

• в педагогическом плане – ввиду нарастающего внимания как к специфике психолого-педагогических основ и содержания собственно женского образования, так и к опыту (историческому и современному) организации раздельного обучения в России;

• в политическом и социально-педагогическом плане – в свете современной актуализации проблем взаимодействия государства и общества, в том числе в сфере образования, а отсюда – и изучения исторического опыта этого взаимодействия в России. В более широком контексте это ключевая проблема социального развития страны – формирование гражданского общества в России, роль школы и как модели этого общества, и как фактора его становления.

В сравнении со странами Западной Европы в России государственный фактор развития образования длительное время был господствующим в силу специфики государственного устройства и особенностей исторической жизни страны. Если уже в XVIII в. власть на Западе, сознавая всю государственную значимость образования, разделяла заботы о школе между собой, церковью и обществом, то в России вплоть до середины XIX столетия самодержавное государство было единственным гегемоном в этой сфере, выстраивая школу в своих интересах, по своему образу и подобию. Только во время общественного подъема второй половины 1850-х гг. в действие впервые вступает другой мощный фактор развития образования – общественная деятельность, общественная инициатива.

С этого времени в российском образовании зарождаются и получают развитие два встречных, противоборствующих процесса. С одной стороны, государство стремится все более усилить свое влияние на школу; с другой – школа, образование все более уходят из его рук, превращаясь в важнейшую функцию общества. И чем шире образование входит в сферу общественной практики, тем жестче становится правительственный контроль над ним, тем активнее попытки власти пресечь общественную инициативу.

В итоге происходит своеобразное разделение сфер влияния. Государство оставляет за собой в основном уже существующие образовательные структуры – мужскую высшую, среднюю, военную и духовную школы. Общество же берет на себя фактически вновь создаваемые звенья образовательной системы, прежде всего женское, затем – начальное народное, профессионально-техническое, внешкольное и дошкольное образование Характер и степень этого размежевания различались в зависимости от этапов развития российского образования, равно как и мера жесткости правительственного контроля над разными звеньями школы зависела от социально-экономической и политической конъюнктуры. Но направление указанного размежевания оставалось неизменным вплоть до 1917 г.

Отмеченная общая закономерность развития образования в России особенно наглядно проявилась в исторической жизни российской женской средней школы. Первый ее жизненный цикл, охватывающий 1760—1850-е гг., протекал в рамках господствующего, непререкаемого влияния государства. Второй цикл, начавшийся в конце 1850-х гг., был ознаменован «выпадением» значительной части средней женской школы из государственной сферы, обретением ею юридически и фактически общественного, негосударственного характера. Власть в силу причин, о которых речь пойдет позже, вынуждена была на первых порах считаться с этим. Не случайно в объяснительной записке к Положению о женских училищах 1860 г. отмечалось, что эти училища имеют «характер общественных учебных заведений» [263. Оп. 191. Д. 2. Л. 17].