Бруно Латур - Нового Времени не было. Эссе по симметричной антропологии

Перед вами — манифест, в двух смыслах этого слова. Во-первых, он являет нам что-то, делает его manifest и потому заявляет нам новое видение реальности. Во-вторых, в соответствии с латинской этимологией этого термина, он схвачен, сделан руками. При создании этого манифеста, обобщающего видение мира, сложившееся после его первых книг, Латур перенес в новый текст несколько основных выводов, пересобрал некоторые цитаты и ссылки, свел руками на столе и на экране компьютера куски нового текста воедино — и так появилась эта книга. Поэтому для того чтобы ее лучше понять, надо выяснить фон для этих операций — а именно те книги, с кусками которых играли руки Латура, готовившие этот манифест, и те практики, которые были задействованы при их написании. Поэтому я в основном сконцентрируюсь на анализе этих ранних текстов и буду отсылать к более поздним книгам, только когда они будут нужны для лучшего понимания этого манифеста о Новом Времени. [1] Перевод термина modernity как «Новое Время», a modern — как «нововременной», можно обосновать по-разному. Главное, однако, в том, что он дался и научному редактору, и переводчику нелегко. Насколько удастся сохранить и утвердить это приравнивание двух пар терминов, зависит от сети, в которой они уже циркулируют или будут это делать. О сетях — ниже.

Наука — это любопытная система убеждения людей (peculiar system of convincing), и первоначальной задачей Латура было исследовать, как появилась эта причудливая система и в чем ее основные характеристики. Латур часто подчеркивает, что мощь науки — по сравнению, скажем, со снизившимся влиянием религии — следствие ее способности убеждать по-другому. Поэтому, например, заявленной задачей книги «Пастеризация Франции» было посмотреть, как все жители Европы постепенно поверили горстке пастеровцев [2] Латинские аббревиатуры на полях указывают номер страницы и название цитируемого текста Латура: LL–Laboratory Life, 2 nd ed., 1986; SA — Science in Action, 1987; PF — Pasteurization of France, 1988; PH — Pandora’s Hope, 1999; PN — Politics of Nature, 2004; RS — Reassembling the Social, 2005. , утверждавших, что существуют некие малые существа, сильно влияющие на наши жизни, которых пастеровцы называли в соответствии с их размером, — микробы.

Убедить, по Латуру, — прежде всего значит: победить. Это — не произвольная игра слов. Con-vincere этимологически связано с vici. В русском языке есть похожие смысловые связки. [3] Например, древнерусское слово «беда» означало также и «нужда, принуждение» (Павел Черных, Историко-этимологический словарь русского языка, Москва: Русский язык, 1994, том 2, стр. 279), а древнерусское «бедить» этимологически связано с греческим peitho, «уговариваю», греческим pepoitha и латинским fide «доверяю» (Макс Фасмер, Этимологический словарь русского языка, 2-е изд. Москва: Прогресс, 1986, том 1, стр. 142). Прямые связи убеждения-принуждения с fide верой, здесь очевидны. Побеждая, принуждаешь к вере — то есть убеждаешь. Так первый пример словоупотребления, который дает Срезневский (Материалы для словаря древне-русскаго языка, СПб., 1893–1912, том 1, стр. 214) на слово «бедить» смысле «убеждать», идет из Толковой псалтыри XI века: «Бедя веровати». Иными словами, первый и главный результат убеждения-победы — есть вера. Коннотации победной силы видны и в других примерах: фраза «оубеди Иисус» в Остромировом Евангелии (Мф XIV:22) означает «Иисус повелел», а «убедитися» — «быть убежденным, принужденным» (Срезневский, Материалы, том 3, стр. 1120). Убедить — значит пересилить, принудить, победить Наука как система убеждения победно порождает веру. Но как? Латур не случайно начинает книгу о безусловных победах микробиологии с того, что сравнивает Пастера с Кутузовым из «Войны и мира». Каждый из них связал различные и разнородные силы, преследовавшие свои собственные цели по собственным планам, в одну коалицию, и им обоим приписали великие победы, принадлежащие всей коалиции. Однако многие победы происходят именно так. Задача — связать, не дать разбежаться, и тогда противник не сможет нанести ощутимый контрудар. Да и сам Латур говорит, что делает то же самое. Он соединяет такие элементы в своем тексте, чтобы было трудно сделать утверждение более правдоподобное, чем то, которое делает он: это — стратегия предупреждения ударов соперника. После такой победы не остается другого пути к истине, чем предлагаемый тобой. Убедить тогда означает, что все идут твоей дорогой, забывая, что есть другие дороги [4] Как замечает Латур, наука использует обе риторические стратегии софистов — как аподеиктические суждения (просто по-казывать состояние вещей, где вещи говорят сами за себя), так и эпидеиктические, где приходится добавлять слова к вещам, то есть до-казывать, основываясь на свидетельствах людей (РЫ262). . И чем больше союзников, идущих с тобой, тем более убедительна твоя победа. Практика убеждения — это постепенно укрепляющаяся победа, в конце концов приводящая к вере.