Юрий Никитин - Как стать писателем… в наше время

Чесс слово, здесь вступают другие законы. Какие? Первое – надо определиться, что вы хотите сказать своим произведением. Показать, как жили тогда люди? Верно, тогда, в самом деле, вы обязаны скрупулезно следовать археологии и летописям. Если же, к примеру, собираетесь воспеть любовь Ланселота к жене короля Артура, то так ли уж важно, какие доспехи носит Ланселот?

Однако предположим, что вы одели его в те доспехи, какие носили в те века. То есть вместо блистающего красавца на страницах романа выведен грязный… да-да, привычку мыться занесли в Европу рыцари после крестовых походов, позаимствовав ее на Востоке! – диковатый, абсолютно неграмотный, в доспехах из грубо выделанной кожи, с плохим мечом из сыродутного железа…

Уже вижу, как кривятся читающие: все воспринимают слово «рыцарь» только в одном значении – нашампуненный красавец с голливудовской улыбкой и манерами д’Артаньяна. Весь в железе с ног до головы. Щит с гербом, на шлеме перья редких птиц.

Читатель в шоке, все привыкли именно к оголливуженному рыцарю! Вы это понимаете и мастерски начинаете переламывать восприятие читателя, перевербовывать в свою веру, менять его представление, убеждать в своей правоте. Конечно, все это надо делать мастерски. Все! До последнего слова. До последней буквы.

Ведь надо переубедить не просто читателя, а перещеголять все те романы, которые были написаны на эту тему ранее. И на протяжении всего романа надо постоянно поддерживать этот новый образ, подпитывать его, дабы читатель не вернулся к старому, привычному, родному с детства.

И вот ваш роман написан. Мастерски, гениально. Допустим, что все приняли этот новый образ, что вообще-то маловероятно. Но все же 90 % читателей, если не больше, почувствуют себя обворованными вами. Обворованными подло и незаслуженно. За что унизили их славного Ланселота – зерцало всех доблестей?

А теперь самое главное… Ведь роман собирались писать о любви, войне и тэдэ. Какая к черту любовь! Вы плюнули читателю в самую душу. Он все равно возмущен и придет бить стекла, вы об этом уже знаете, так о какой любви к женщине может идти речь?… Невозможно драться за душу читателя, перевербовывая его таким образом, и говорить еще и на другую тему. Пусть даже за любовь. Не получится о любви! Вот просто не получится.

Два арбуза в одной руке не удержишь.

Вы пишете литературное произведение. При чем тут правда жизни? Правда искусства куда важнее.

Для тех самых, которым надо очень подробно объяснять, как именно повязка сползла с головы на колено! Которым прежде всего дай точность в произведениях. Абсолютную правдивость!.. А то, что Айвенго так и не был узнан ни отцом, ни любимой, их не коробит. И то, что граф Монте-Кристо без всякой маски общается с людьми, его предавшими однажды, тоже нормально: не узнали!.. Любимая женщина, которая мечтала выйти за него замуж, не узнала!..

Но если для произведения надо, чтобы отец не узнал родного сына, которого не видел всего пару лет, вот и не узнает! Надо для сюжета, чтобы леди Ровена час расспрашивала Айвенго о нем самом, но не узнала – будет сделано! А ведь последний раз виделись и целовались от силы те же годик-два назад! Да и модные в одно время маскарады – смешно, когда лишь глаза чуть прикрываются полумасочкой, оставляя открытыми рот, нос, щеки, шею… Когда муж встречается на балу с собственной женой, которая лишь глаза прикрыла полумаской, а сейчас кокетничает с ним, а он ее не узнает!

Ну можно ли найти большую условность в искусстве? Он не узнает женщину, которую час назад мял в постели, знает глубину ямочек на щечках, подбородок и форму губ, вовсе не прикрытых маской, знает ее голос!..

Или если классики, то можно? Но они не родились классиками, тоже спорили с дурачьем. А классиками стали потому, что шли своей дорогой, не слушая доброжелательных ревнителей справочников. Так что вывод: точность для произведения – обязательна. Всегда сверяйтесь с энциклопедиями. Справочниками. Картами. Точными моделями одежды и прочими необходимыми вещами.

Но!.. Если все это или что-то из этого хоть в малейшей степени повредит ткани произведения, то на фиг эту точность! Пусть ее ревнители читают справочники. Главное – произведение. Главное – взволновать душу читателя. Сделать человека лучше. А если стоит выбор: дать ему более подробное и точное описание «хорошо сбалансированного меча» или сделать читающего честнее и благороднее, то уж точно можно пожертвовать точными данными – пусть расходуют слюни на перелистывание справочника по металлургии.