Юрий Никитин - Как стать писателем… в наше время

Сейчас во главе угла должны быть поставлены идеи. Сильные, новые, оригинальные. Литература должна выбраться из все суживающейся ниши, где процветала и развивалась тысячи лет, и постараться завоевать новые, еще не занятые, только-только возникающие по мере развития общества и технологического прогресса.

Возможно – только возможно! – самому мне это очень не нравится, но писатели будущего вынуждены будут все чаще прибегать к соавторству. И даже не вдвоем, как иногда практикуется в наше время, а по несколько человек. Необходимость в этом испытал даже я, индивидуалист, хотя, забегая вперед, скажу, что мне уже поздно меняться. К примеру, после выхода «Зачеловека» многие сетовали, что снова женские образы у Никитина картонные, бледные, он их едва обозначил, что совершенно справедливо, я это видел, но меня бесило, что надо вот остановиться, вернуться по тексту и тщательнее расписать несколько страниц, где нет ни новых идей, ни мыслей, то есть проделать то, в чем я был первым в Литературном институте четверть века назад: в чисто ремесленном деле – проделать очень простенькую работу!

Да, необходимую, признаю. Но это в тот момент, когда я, дописывая «Зачеловека», уже начал первые главы «Земли…», романа с новыми идеями, новыми предложениями, способными вызвать шок и возмущение в обществе, как вызвала, к примеру, «Ярость». И вот я должен оставить эту работу и вернуться доделывать то простенькое, чему научился десятки лет тому и что вообще-то умеет простой литературный ученик: дочистить язык и сделать более выпуклыми образы второстепенных персонажей?

Этот длинный пример сводится к тому, что возникнет необходимость такую вот работу перебрасывать на соавторов, которые еще не достигли уровня генерирования новых идей, но уже научились филигранной работе с языком. Это как раз их этап в данное время, так что шлифовать язык и образы они возьмутся со всем рвением. Еще возможен в такой связке соавтор, который силен в придумывании хлестких реплик, в умении недоговаривать и держать в напряжении сюжет, и так далее.

То есть требования в новом мире повышаются ко всему на свете, и если литература останется на прежнем уровне, то я уже говорил, какая участь ожидает нашу любимицу. Вполне вероятно, что так сейчас нелюбимое мною соавторство в том будущем станет необходимым для выживания: один человек не сможет на требуемом высоком уровне сотворить все составляющие произведения. А если и сможет, то уж очень противно натуре творца месить глину для будущей скульптуры, а то и вовсе копать ее где-то на болоте, когда это можно поручить подмастерьям.

Ничего нет обидного быть какое-то время подмастерьем: а как вы думаете учиться литературному мастерству? Как в прошлые века: на собственном опыте? Это просто было во времена Даниила Заточника: достаточно уметь читать и писать, сравнительно легко во времена Толстого – всего лишь писать лучше остальной тысячи грамотных в России, труднее во времена Шолохова – писать надо лучше тысячи пишущих, но это не сработает в нашем сложнейшем и очень продвинутом мире, где пишут миллиард грамотных и высокообразованных людей, знающих мир и откровенно стремящихся на литературную вершину.

Без новых идей литература мертва.

То ли дело практичнейший Запад: у них все страсти накалялись только ради борьбы за трон, за золото, за стадо коров.

Боги угоняют друг у друга стада коров, Зигфрид убивает дракона ради золота, а потом все нибелунги гибнут, не в силах отказаться от проклятого золота.

Все «Хроники Амбера» лишь о том, кому сесть на трон, ради этого хлещут реки крови, брат брату выкалывает глаза, убивают десятки тысяч людей, горят города, убийства, убийства, убийства…

В США и рыночной России уже не замечают, что по этим старым меркам, красавец Конан вообще-то редчайшая тварь, сволочь, подлец. Это же паразит, мразь, подонок, это антигерой – но читают взахлеб, ставят фильмы, снимают мультики, делают компьютерные игры… А ведь этот герой идет с окровавленным мечом в руке с одной-единственной целью, которую время от времени повторяет вслух: «Я хочу завоевать для себя королевство». Вдумайтесь! Не создать, как создавали сотни сейчас полузабытых героев, как, скажем, Кий, что пришел на пустое место, выбрал удобную гору и начал строить город, или более ранние Рем и Ромул, что в незаселенной местности вдвоем начали строить город, чтобы пригласить туда жить всех обездоленных, обиженных, беглых рабов… У нас на заре истории Лех, Чех, Рус пришли на пустые земли и создали свои племена, из которых выросли государства, Вятко и Радим сумели из своих семей на пустых просторах вырастить вятичей и радимичей, Рюрик пришел по зову, но Конан стремится именно завоевать готовое! Вторгнуться в королевский замок, убить старого короля и его семью, вырезать всех детей, даже в колыбели, чтобы потом не претендовали на корону, сесть в еще теплое кресло и зажить… на халяву! Не в этом ли вся привлекательность? В халяве? Русское ли это слово – «халява»?