Эдуард Лимонов - Последние известия

Это первое поколение латиноамериканских революционеров подготовило Латинскую Америку к грядущей замене правых военных режимов – левыми, социалистическими по сути своей режимами.

Поколение Фиделя и Че, миф кубинской революции взрыхлили почву и обронили в нее революционные семена, чтоб всходы появились лет через сорок.

Другая модель для Чавеса, помимо Фиделя и Че, – это Муамар Каддафи, тоже полковник, сторонник социализма, поклонник национал-социалиста Гамаля Насера, в 1969 году свергнувший старого короля Ливии.

Красный полковник Чавес, ставший президентом в Венесуэле, – это результат революционного влияния Кубы на Латиноамериканский континент. Без сомнения. Уже полсотни лет Куба служит примером, освещает собой путь.

Можно все это увидеть на примере личной судьбы Чавеса.

Поначалу офицер «красных беретов» Чавес пошел было по стопам Фиделя.

Его неудачная попытка государственного переворота (у Фиделя был штурм казармы Монкада, после которого тот оказался в тюрьме) случилась 4 февраля 1992 года. Чавес вывел на улицы столицы Каракаса восставшую армию.

Сто тридцать три офицера и свыше тысячи солдат попытались захватить город с требованием создания Учредительной ассамблеи, куда вошли бы представители всех классов страны.

Попытка переворота окончилась поражением.

Чавес сдался и взял на себя ответственность за этот вооруженный мятеж.

Его бросили в тюрьму. В тюрьме он провел два года. В 1994 году был помилован.

Выйдя из тюрьмы, Чавес занялся легальной политической деятельностью. В 1998 году возглавляемая им коалиция «Патриотический полюс» взяла на выборах 34 % голосов избирателей.

В том же году Уго Чавес выиграл свои первые президентские выборы.

За прошедшие годы Чавес изгнал из страны иностранные корпорации.

Он национализировал все месторождения нефти в стране.

Он национализировал энергетику и телекоммуникации.

Национализировал цементную промышленность.

Он сделал из Венесуэлы фактически социалистическую республику.

Он был все эти годы невероятно популярен.

По-народному остроумный, он произносил речи до семи часов длиной, и никому не было скучно.

Ну конечно же красный полковник – популист, однако что дурного в потакании желаниям народа?

Поживи еще, Уго, позли янки! Ну, постарайся, а?

28 февраля 2013 г.

У меня есть ясное и трезвое впечатление, что писатель Виктор Пелевин намеренно воткнул в свой текст мое громкое имя, чтобы сделать пиар своему роману. Я понимаю, надо. Люди охотно читают об известных им современниках.

Но вот контекст, в который Пелевин вбросил мое имя, сам по себе удручающе банален, и его никак не спасает цитирование позеленелого от веков Григория Нисского о том, что человек есть «скоропреходящее зловоние».

Оказалось, что вовсе не скоропреходящее, вот уж нет. За века, прошедшие по планете после Григория Нисского, человек могуче увеличился. Он поработил планету. Изуродовал ее в угоду своему виду.

Человек научился врачеванию и живет долго и держится крепко. Человечество размножилось до 7 млрд особей. У нас по-прежнему нет индивидуального бессмертия, но фактически бессмертен вид человеческий.

Вид человеческий полностью колонизировал планету и измышляет свои проекты проникновения на другие планеты.

Это скорее Господь-Создатель съежился и вообще незаметен на планете.

Бог не изобрел даже мобильного телефона.

Человек изобрел летательные аппараты, ядерную энергию, электричество и противозачаточные таблетки, а еще виагру.

Пелевин стал в устарелую позу человекоуничижения, абсолютно устарелую в современные нам времена Апофеоза Человечества. Вид человеческий лихорадочно ищет своего Создателя, и я уверен, найдет его.

В моей книге Illuminationes я писал, что цель человечества – найти Создателя, победить его, выпытать у него страшную тайну тайн нашего предназначения и затем, может быть, убить его. Чтобы самим стать Создателями. Я высказал твердую уверенность в том, что человек был создан Создателем, дабы употреблять в пищу души человеческие. Что души, о спасении которых так пекутся мировые религии, на самом деле – энергетическая пища сверхсуществ.

А вот писатель Пелевин, оказывается, стал в старую добрую позу покашливающего старичка первых веков христианства и напоминает нам о нашей ничтожности. О бренности, суетности, о бессмысленности всякой активности.