Владимир Максаков - Война на три буквы

Настроение у обычных крымчан по-прежнему приподнятое. Ездят с российскими флагами, обсуждают новые реалии, гадают, когда у них поднимутся зарплаты и пенсии. Правда, про туристический сезон говорят неуверенно.

– Скорее всего, сезона не будет, – размышляет мужчина, который держит кафе возле Донузлава. – Ну, раз не будет, значит, будем сами для себя готовить, и вот вы к нам приедете же, да?

Пожалуй, сейчас в Крыму только военные продолжают отстаивать национальные интересы Украины.

У простых крымчан теперь другие интересы. Крым готовится перейти на московское время и, судя по всему, перейдет.

Екатерина Сергацкова, «Украинская правда»

20 марта 2014

В Крыму штурмом взят последний корабль – «Черкассы». Последняя база морской пехоты тоже захвачена.

Командиры самых сильных частей уже несколько дней не выходят на связь. Говорят, их сейчас пытаются уговорить перейти на сторону России.

В своих интервью, когда они еще были на свободе, и Мамчур (аэродром «Бельбек»), и Делятицкий (батальон морпехов в Феодосии), и Коваленко (корабль «Константин Ольшанский») не раз говорили, что не собираются предавать Украину и будут стоять до последнего.

Российская интервенция прошла успешно: все украинские военные объекты были оставлены по приказу командиров либо взяты спецназом.

Некоторые из тех, кто следит за событиями, уже успели окрестить украинских морпехов предателями за то, что те не ответили оккупантам огнем. Кто-то считает, что нужно было потопить корабли, чтобы они не достались захватчикам.

У самих военных другое мнение на этот счет.

– Пожалуйста, расскажите всем, что мы не имели права стрелять, – говорит офицер штаба командования Военно-морских сил Украины Сергей Пидкопайло. – Некоторое время назад Тенюх говорил, что нам был дан приказ использовать оружие, но люди, далекие от военной службы, не понимают, что это значит. В воинских частях несется не караульная, а внутренняя служба. Караул охраняет только склады с оружием. В случае проникновения в часть военный может только вызвать милицию. Если он начинает стрелять, то попадает под уголовную статью.

Сергей рассказал, как начинались действия по захвату штаба в Севастополе.

– Мы получили приказ на сбор по тревоге и узнали, что наша часть начинает блокироваться. Просидели пару суток, пока они не заблокировали штаб ВМСУ. Ждали каких-то указаний, но их не было. Сидели, сидели… Каждый вечер, часов в 10–11, мы получали отбой тревоги и расходились по домам, а российские военные, как оказалось, все это время сидели на казарменном положении. Было понятно, к чему они готовились. А командование продолжало распускать нас по домам, потому часть не была приведена в высшую степень боевой готовности.

Почему так происходило?

По моему мнению, – а я военный с 17 годами стажа – это все было спланировано для того, чтобы мы не могли эффективно противостоять тому, что творится в Крыму. Помимо этого, мы не были готовы к обеспечению продовольствием внутри штаба, что сказалось позднее – приходилось делать вылазки и закидывать еду за забор. Нас там била «самооборона», но другого выхода не было.

Когда нам объявили ультиматум, мы получили команду сдать оружие, и мы сдали его в оружейные комнаты по приказу командующего Военно-морских сил, еще при Березовском. После этого мы забаррикадировались в зданиях, и нам объявили, что если не выйдем по-хорошему, то нас будут штурмовать спецслужбы и «Беркут». Позднее наше командование выдворило со штаба Березовского, пытавшегося склонить на службу властям Крыма, вместе с казачками, которые прорвались на территорию.

Мы забаррикадировались и стали ломать палки, потому что оружия нам не выдали. В итоге часть пришлось покинуть, и теперь я жду команду на эвакуацию. Да, Турчинов говорил, что военных будут перевозить на материк, но, кроме информации в интернете, никаких действий нет. Люди, которые остались верны Украине, до сих пор ждут приказов, но ничего конкретного не поступает. А если я сейчас выеду на материк, то буду считаться преступником.

Знаете, все, что здесь произошло, останется на совести военных начальников в Киеве. Если они хотят, чтобы мы дальше сохраняли патриотизм, они должны нам что-то сказать. Вывезти наши семьи, гарантировать, что наши дети смогут нормально ходить в детские сады и школы… Многие уже сомневаются и с каждым днем теряют веру.