Лим Ворд - История России. Дорога в Рай. От Рюрика до Горбачева

Ярослав Владимирович Мудрый, сын Владимира, князь новгородский, киевский и ростовский. Расцвет Русского царства. Введение свода законов – «Русской правды». Принцы и принцессы от Ярослава и его супруги, дочери шведского короля, Индигерды, всемерно приветствуются во Франции, Венгрии, Греции, Норвегии, Польше и Австрии.

Довольно складно взаимодействуют три центра силы – Киев, Владимир и Великий Новгород. Сюда можно добавить Полоцк, столицу будущей Белоруссии (или, если того потребует современный ее «король» – «Беларуси»). Киев является форпостом русской цивилизации: южнее, сразу за системой неизвестно кем за два века до нашей эры возведенных Змиевых валов, находятся владения половцев и монголов, с островком русских владений, Тмутараканью, располагавшимся на месте нынешнего Краснодарского края, и частично зависимым от него восточным Крымом.

Следующий популярный правитель (по «лествичному» принципу старшинства княжеского рода, чаще всего от брата к брату) – Владимир Всеволодович Мономах, т.е. «Единоборец», (1113—1125), внук пятого сына Ярослава Мудрого и императора Византии Константина Мономаха; князь ростовский, черниговский, переяславский, великий князь Киевский. Известен он прежде всего, оттеснением от границ Руси половцев (1111 год, своего рода «Крестовый поход» на Великую Степь), интересными автобиографическими текстами («Поучение детям», «Летопись жизни»), ограничением произвола ростовщиков из экс-хазар в Киеве – снижением, так сказать, учетной ставки с 200% до 50%, освобождением закупов – зависимых должников, и тому подобными мерами.

Несколько менее знакома нам, массовым читателям война князя с могущественной Византией, за интересы мужа своей дочери, самозванца «Льва Диогена» (1116—1122 г.г.), затем и его сына (своего внука). Существует мнение, что в череде ожесточенных и, в-общем, не нужных боев Владимир совершенно истощил потенциал своей страны, подготовил ее тем к последующему периоду раздробленности и упадка.

В двенадцатом веке, после смерти последнего сильного правителя, Мстислава Великого, сына Владимира Мономаха со стычек князей Андрея Волынского и Юрия Долгорукого, ростовского, начинается гражданская война. Дочери Мстислава выходят замуж за престижных европейских королей – Норвегии, Венгрии, Дании, затем популярность сватовства в этих краях у лиц королевской крови резко падает.

Русь распадается на пятнадцать или восемнадцать княжеств, со своими династиями, и без них. В отсутствии внешних врагов такое разделение, на какое-то время, допустимо. Великий Новгород, по решению смешанного боярского и народного вече, приглашает к себе достойнейших князей. Его примеру следуют еще три княжества, выбирающие на княжение оставшихся не у дел младших сыновей основной династии. В Киеве престолы, управляющие теми или иными землями, работают рядом, чем-то напоминая нынешний, состоящий преимущественно из губернаторов, или их заместителей, российский Сенат (Совет Федерации). Разнообразие работает в плюс, если фрагменты могут собираться и разделяться в силу неких своих естественных причин. В составе единого организма части должны дышать, иметь «люфт» – экспериментируя с формами мироустройства, впитывая жизненную энергию большим объемом, оставаясь при этом друг с другом на связи. Так, чтобы в состоянии сплочения ассимилировать лучшие наработки друзей-союзников. Но, в этот раз объединение приходит извне, тогда, когда государственный организм наиболее восприимчив к внешним влияниям.

В 1240 году русские княжества захвачены монгольскими завоевателями, полумиллионным войском, незадолго до того покорившим китайскую империю династии Цзинь. Северные фрагменты Руси избавлены от прямого вторжения, но платят Батыю тяжелую дань имуществом, деньгами и людьми. Вопрос о том, могли ли русины объединиться для непримиримой борьбы, в княжествах-бастионах, укрытыми на Севере, остается открытым. Александр Невский предпочитает «дружить» с Золотой Ордой, поневоле вводя на Руси ее азиатские порядки и обычаи, нежели меряться с ней силами, вряд ли достигавшими пятидесяти тысяч относительно регулярного войска.

Полоцк избегает монгольского нашествия, но попадает в состав Литовского княжества – по сути, Западной Руси, номинально готовой воевать с Ордой. Многие русские князья, не согласные с примиренческой доктриной Невского уходят в Ливонию (не путать с современной Литвой!) далее вместе со своими дружинами, испытывают действие двух центров тяготения – Московской Руси и Польши. Отделенные от Орды Диким Полем, а также, уже исправно платящим дань русским государством, они оказываются более или менее предоставлены самим себе.