Сергей Белкин - Игра как жизнь. Часть 1

Перелетим над картой родины с юга – на север и посмотрим: что делается в Костромском крае. Еще при Петре I – 29 мая 1719 года создана Костромская провинция в Московской губернии и Галицкая провинция в Архангелогородской губернии.

В 1778 году, 4 декабря, по указу Екатерины II открыто Костромское наместничество, которое делилось на две области: Костромскую с центром в Костроме и Унженскую с центром в Унже. В составе наместничества было 15 уездов. 12 декабря 1796 года наместничество было преобразовано в Костромскую губернию. В 1797 году, по указу императора Павла, Костромское наместничество переименовано в Костромскую губернию и пожалован новый губернский герб. Кроме описания изменений административного деления края, можно перечислить всех наместников, губернаторов, предводителей дворянства и пр. Но все это – малосущественная информация, если интересоваться жизнью крестьян деревни Молоково: то, как нарезались границы уездов, можно было и вовсе не знать. Плоды промышленной революции, начавшейся в Англии, тоже не слишком быстро достигали берегов реки Шачи, равно как и новшества в земледелии, скотоводстве или, скажем, домостроении.

Тем не менее жизнь шла и там. Другой вопрос – что я об этом могу рассказать? Очень немного… Но что смог, то включил в главу «Молоково и окрестности».

Белкины – русские, православные. Мы знаем поименно всех своих дедов-прадедов, начиная с XVIII века. Последние века они жили в Костромском крае. В упомянутом «Приложении», не вошедшем в эту книгу, я описываю историю костромского края и населявших его племен и народов. Долгая – многотысячелетняя – безымянная история освоения людьми этих земель привела к рождению человека, почитаемого мною как основателя рода Белкиных.

Итак, начну с имени самого первого из известных мне предков по отцовской линии. По семейным преданиям наш род помнится от костромского крестьянина Василия Румянцева, точных сведений о котором не сохранилось. Однако предположительный год его рождения указать можно: 1795 3 3 Приблизительные даты определялись, исходя из среднего возраста одного поколения, принятого равным 30 годам. Учитывались также воспоминания типа «дожил до таких-то годов, но был очень стареньким» и т. п. .

Его сыновьями были Лука, родившийся, вероятно, около 1825 года, и Никанор, предположительно 1830 года рождения. Лука остался Румянцевым, а Никанор по не установленным причинам взял фамилию Белкин. От него и следует отсчитывать род Белкиных.

Румянцевы

Что касается Луки Васильевича Румянцева, то из его детей нам известен только один: Василий Лукич Румянцев (1855—1935). Даты рождения и смерти указаны приближенно. Луку Васильевича помнили сестры моего отца – тетя Мария и тетя Паня (Прасковья) 4 4 Тетя Мария, тетя Граня и тетя Паня – сестры отца: Мария Ивановна, Глафира Ивановна и Прасковья Ивановна Белкины. См. о них далее в соответствующих главах. , поскольку Василий Лукич дожил до тридцатых годов, будучи при этом «очень стареньким».

(Если учесть, что эти сведения о Василии Лукиче записаны Александром 5 5 Александр; если я в тексте упоминаю «Александр», «Саша», «Сашенька» и т.п., без уточнения отчества и фамилии, то речь идет о моем брате – Александре Николаевиче. Точно так же – одним именем – в тексте может упоминаться другой мой брат: Павел (Павлик и пр.) на 90-летии (!) тети Марии, слова «очень старенький», надо полагать, относились, к человеку, которому, как минимум, «за восемьдесят». Мы ему в наших приближенных датах условно «отмерили» ровно восемьдесят.) Запомнился он также тем, что крепко попивал, говорят, что случалось ему пропивать даже иконы…

У Василия Лукича Румянцева было трое сыновей: Михаил, Александр и Федор. Михаил погиб в Гражданскую войну. Александр работал конюхом («конёво дело», говорили о нем, вспоминая, тетя Паня и тетя Мария), умер в конце пятидесятых. В семейном архиве имеется его фотография, сделанная папой. Все они работали на сыроварне у Кочериных 6 6 Кочерины – местные небогатые помещики. См. о них далее. и вообще были с Кочериными близки. О детях первых двух пока ничего не известно, а вот у Федора, умершего «не старым» примерно в 1950 году, было шестеро: Александра, Виктор, Антонина, Варвара, Вячеслав и Тамара. Их хорошо помнили тетя Мария и тетя Паня, но до меня дошло немного сведений. Пожалуй, только то, что Виктор, пришедший с фронта раненым и больным костным туберкулезом, пытался поухаживать за тетей Паней, но вскоре – в 1943 году – умер.