Юрий Фельштинский - Германия и революция в России. 1915–1918. Сборник документов

В числе сборников таких документов следует прежде всего назвать подготовленное 3. Земаном английское издание «Германия и революция в России 1915 – 1918. Документы из архивов германского министерства иностранных дел» (Лондон, 1958) и вышедший в 1957 г. на немецком языке сборник документов под редакцией В. Хальвега «Возвращение Ленина в Россию в 1917 году» [7]. Эти публикации, с очевидностью указывавшие на связь с германским правительством таких известных революционеров, как швейцарский социал-демократ Карл Моор (Байер) [8], русско-румынско-болгарский социалист Х.Г. Раковский [9], эсеры Цивин (Вейс) и Рубакин [10], вызвали настоящий переполох среди еще живших революционеров. «Теперь признаюсь, как наивны мы все были раньше, – писал Николаевский бывшему руководителю французской компартии Борису Суварину [11], – у меня лично нет никакого сомнения в том, что немецкие деньги у Ленина тогда были [12]. […] Теперь факт получения Лениным огромнейших сумм от немцев через Парвуса – Ганецкого доказан с полной несомненностью. Ленин превосходно знал, откуда получал деньги, на которые покупал типографии. Когда Ганецкого в начале 1918 г. исключили из партии, Ленин добился его восстановления, хотя превосходно знал роль Ганецкого» [13].

В те же годы эсер М.В. Вишняк публично отрицал причастность к деньгам Цивина [14], работавшего до середины 1916 г. на австрийцев, а затем – на немцев [15]. А бывшая коминтерновка Анжелика Балабанова спешила сообщить, что всегда подозревала Карла Моора в сотрудничестве с германским правительством [16].

Однако все до сих пор известные документы о «немецких деньгах» хранились в архивах министерства иностранных дел Германии. Между тем очевидно, что германский МИД был не единственным, а вероятно, и не главным источником финансирования русских революционеров. Подрывной работой занимался еще и германский Генштаб [17]. Не случайно министр иностранных дел Австро-Венгрии указал в своем дневнике в дни брестских переговоров именно на роль германских военных. «Германские военные, – писал министр иностранных дел Австро-Венгрии граф О. Чернин, – сделали все для того, чтобы низвергнуть Керенского и поставить на его место «нечто другое». Это «другое» теперь налицо и желает заключить мир». И Чернин предлагал воспользоваться этим «несмотря на все сомнения, которые внушает партнер» [18].

«Нечто другое» было, разумеется, ленинским правительством. Правда, Чернин умолчал еще об одном канале финансирования деятельности русских революционеров. Вот что писал Николаевский: «Изучение материалов о связях большевиков с немцами привело меня к выводу о том, что настоящая линия связей идет не через немцев, а через австрийцев, и именно через австро-венгерский генеральный штаб и организации Пилсудского, причем линия к Ленину шла через Ганецкого [19]. […] Для меня особенно интересны связи Ленина с австрийцами периода 1912 – 14 гг. [20][…] Относительно архива австро-венгерского штаба справки в Вене были наведены, и установлено, что весь этот архив был передан большевикам еще в 40-х гг.: большевики передачу его ставили чуть ли не как основное условие вывода своих войск. Знали, чего хотели» [21].

Оставляя в стороне вопрос о том, насколько существенной была роль Германии и Австро-Венгрии в деле организации большевистского переворота и смог бы произойти этот переворот без германских и австрийских субсидий [22], следует указать, что подрывная работа Германии в отношении России была лишь частью общей германской политики, направленной на ослабление противника. На так называемую «мирную пропаганду» Германия потратила по крайней мере 382 млн марок (причем до мая 1917 г. на Румынию или Италию денег было потрачено больше, чем на Россию, что не помешало и Румынии, и Италии выступить в войне на стороне Антанты). Десятки миллионов марок были истрачены на подкуп четырех газет во Франции. В России же ни одной газеты немцам подкупить, видимо, не удалось, и финансирование Германией ленинской «Правды» в 1917 г. было, кажется, единственным исключением [23].

Германское правительство рассматривало возможную русскую революцию как часть этой подрывной акции. Оно не без оснований надеялось, что революция приведет к распаду Российской империи, выходу ее из войны и заключению сепаратного мира, который обещали дать революционеры в случае прихода к власти [24]. Германии же этот мир был необходим уже потому, что в 1917 г. она не обладала нужными силами для ведения войны на два фронта [25].

Читать дальше