Вардан Багдасарян - Октябрь 1917-го. Русский проект

Не обошлось и без фактора «агентов влияния» в высшем политическом истэблишменте СССР. Шла «холодная война», и противники в ней пытались довести свою резидентуру до политически значимых высот. Новая генерация советской партноменклатуры оказалась достаточно восприимчива к такого рода обработке. Чаще всего в качестве ведущей фигуры американского влияния в Кремле называется «прораб перестройки» А. Н. Яковлев. О том, что реформы целевым образом были направлены против советской системы государственности, Александр Николаевич прямо признавался впоследствии в своих мемуарах: «Я много и въедливо изучал работы Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина, Мао и других «классиков» марксизма, основателей новой религии – религии ненависти, мести и атеизма. <���…> Давным-давно, более 40 лет назад, я понял, что марксизм-ленинизм – это не наука, а публицистика – людоедская и самоедская. Поскольку я жил и работал в высших «орбитах» режима, в том числе и на самой высшей – в Политбюро ЦК КПСС при Горбачеве, – я хорошо представлял, что все эти теории и планы – бред, а главное, на чем держался режим, – это номенклатурный аппарат, кадры, люди, деятели. Деятели были разные: толковые, глупые, просто дураки. Но все были циники. Все до одного, и я – в том числе. Прилюдно молились лжекумирам, ритуал был святостью, истинные убеждения – держали при себе. После XX съезда в сверхузком кругу своих ближайших друзей и единомышленников мы часто обсуждали проблемы демократизации страны и общества. Избрали простой, как кувалда, метод пропаганды «идей» позднего Ленина. <���…> Группа истинных, а не мнимых реформаторов разработала (разумеется, устно) следующий план: авторитетом Ленина ударить по Сталину, по сталинизму. А затем, в случае успеха, Плехановым и социал-демократией бить по Ленину, либерализмом и «нравственным социализмом» – по революционаризму вообще. <���…> Советский тоталитарный режим можно было разрушить только через гласность и тоталитарную дисциплину партии, прикрываясь при этом интересами совершенствования социализма. <���…> Оглядываясь назад, могу с гордостью сказать, что хитроумная, но весьма простая тактика – механизмы тоталитаризма против системы тоталитаризма – сработала». [254]

В поражении советского проекта политически определяющую роль сыграл, таким образом, фактор «предательства «национальной элиты»». Предательство не как буквально государственная измена (хотя прецедентов такого рода было тоже предостаточно), а как измена в отношении поколенчески реализуемого Советским Союзом и его сторонниками проекта государства социальной справедливости. Дала сбой система фильтрации элиты, социального лифтинга. Получил преобладание принцип клановой кооптации. Все это также являлось отступлением от модели советского государства в ее чистом виде.

Советская партноменклатура все более тяготилась узкими для себя рамками социализма. За ширмой социалистического строя были сколочены крупные капиталы. Легализация их объективно предполагала демонтаж социализма. К 1985 г. «теневой сектор» экономики СССР уже мог рассматриваться как альтернатива советской модели хозяйствования. Противоречия между «советским» и «теневым» сектором все более усугублялись. Замедление темпов роста экономики СССР в значительной степени обусловливалось выводом капиталов в негосударственные ниши. Видимых выходов из этой ситуации было два. Первый вариант предполагал наступление на теневой сектор, «закручивание гаек». Андроповский курс и ранняя горбачевская политика в духе «ускорения» соотносилась с обозначенным подходом. Второй подход состоял в легализации частного капитала, в постепенном отказе от социалистических принципов. Данное направление соотносилось с курсом «перестройки». [255]

Первоначально инициаторы реформ ориентировались преимущественно на преобразование экономической сферы на путях ускорения социально-экономического развития и научно-технического прогресса. На 1986-87 гг. приходится «ренессанс» идей НЭПа, выраженных в поздних работах В. И. Ленина. По мере «пробуксовки» реформ руководство СССР к 1987-88 гг. пришло к выводу, что в стране построен «тоталитарный социализм» и необходима политическая реформа для его устранения и перехода к демократии. С этого момента перестройка преподносилась на официальном уровне как революция. Вскоре были поставлены вопросы реформирования государственного устройства СССР и перехода к рынку. Эти реформы и стали фактически революцией, приведя к уничтожению советского государства.