В. Листов - Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

Итак, план вторжения одобрен. Войска в гватемальских лагерях приведены в состояние боевой готовности. На рейде никарагуанского порта Пуэрто-Кабесас, где «Бригаде 2506» предстояло погрузиться на корабли, уже стояло семь старых судов, перекрашенных в черно-зеленый цвет (позднее к ним добавили несколько самоходных десантных барж). Эти суда ЦРУ зафрахтовало через пароходную компанию «Гарсиа лайн корпорейшн», обеспечивавшую до революции львиную долю кубинских морских перевозок. Диктатор Никарагуа Сомоса-младший охотно предоставил территорию своей страны для переброски кубинских наемников. Одним словом, к началу операции все было готово.

Однако президент Кеннеди явно не торопился дать окончательную команду. Одно совещание в Вашингтоне сменялось другим, время высадки приближалось, а хозяин Белого дома все еще не высказывал окончательного решения. Больше того, как свидетельствует в сво

235

ей книге «Залив Свиней» Хейнс Джонсон, в эти критические недели Кеннеди «дал понять, что он еще может отменить вторжение».

Сейчас, после смерти Кеннеди, можно только гадать о подлинных причинах его колебаний. Возможно, покойный президент отдавал себе отчет в опасных последствиях, которые может навлечь на США эта авантюра, не был твердо уверен в успехе. Наконец, именно в те дни несколько видных представителей правящих кругов США выступили против высадки. Один из них — председатель сенатской комиссии по иностранным делам сенатор Уильям Фулбрайт. 30 марта он передал Кеннеди специальный меморандум, в котором содержалось требование отказаться от проведения операции. 31 марта против «плана Плуто» высказался заместитель государственного секретаря Честер Боулс. Американский представитель в ООН Эдлай Стивенсон, которого вплоть до последнего момента не информировали о предстоящей операции, также предостерегал президента против опрометчивых решений. Возможно, все это произвело впечатление на Кеннеди.

Как бы то ни было, факт остается фактом: в последний момент Кеннеди заколебался.

Чтобы «наставить» президента на «путь истинный», Центральное разведывательное управление, Пентагон и их единомышленники в правительстве пустили в ход все средства нажима. Давление на президента оказывалось со всех сторон. Один из наиболее часто повторяемых аргументов в пользу «плана Плуто» сводился к тому, что если отказаться от вторжения и распустить «бригаду», то эмигранты станут обвинять Кеннеди в проявлении слабости «в борьбе против коммунизма» и этим наверняка воспользуются республиканцы. Президенту намекали также на то, что наемники могут взбунтоваться и предпринять высадку на свой страх и риск (позднее мы увидим, что именно скрывалось за этими намеками).

Примечательно и другое: президент Гватемалы Идигорас Фуэнтес направил в Белый дом специальное послание, в котором сообщал, что моральный дух в лагерях высок и войска рвутся в бой. Фуэнтес вежливо давал понять, что кубинские гости засиделись в его стране и им давно пора убираться восвояси…

236

Подобно тому как древнеримский сенатор Катон неизменно заканчивал каждую речь призывом уничтожить Карфаген, так и Аллен Даллес при каждом удобном случае советовал Кеннеди побыстрее одобрить план высадки. В своих мемуарах Соренсен приводит такие слова шефа американской разведки, сказанные Кеннеди:

— Я стоял на этом же самом месте возле письменного стола Айка и говорил ему, что уверен в успехе гватемальской операции. А перспективы данного плана еще более обнадеживающие, господин президент…

4 апреля в конференц-зале государственного департамента Кеннеди созвал очередное заседание Национального совета безопасности. За длинным прямоугольным столом помимо самого президента собрались государственный секретарь Дин Раек, министр обороны Макнамара, министр финансов Дуглас Диллон, помощник государственного секретаря по вопросам Латинской Америки Томас Манн, помощник министра обороны Пол Нитце, директор Центрального разведывательного управления Аллен Даллес, его заместитель Ричард Биссел, председатель Объединенной группы начальников штабов Лемнитцер и председатель сенатской комиссии по иностранным делам Уильям Фулбрайт. Несколько поодаль от стола расположились специальные советники и помощники президента — Макджордж Банди, Артур Шлезингер, Адольф Берли и Ричард Гудвин.

На повестке дня стоял один вопрос — «план Плуто». Первым выступил Ричард Биссел, который, подробно проинформировав собравшихся об окончательных деталях вторжения, перешел к его общей оценке. Вот как рассказывается об этом в книге «Залив Свиней»: «Бригада высадится и удержит территорию до тех пор, пока «Кубинский революционный совет» не объявит себя временным правительством Кубы и не привлечет на свою сторону кубинцев. Ситуация на Кубе созрела для восстания. Самолеты бригады установят свой контроль в воздухе и начнут действовать с одного из захваченных аэродромов неподалеку от залива Свиней. Авиация Кастро будет уничтожена на земле еще до начала вторжения. Биссел высоко отозвался о боевых качествах бригады и упомянул о том оружии, которым она была снабжена».