В. Листов - Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

172

пить кубинскую революцию в пучине хозяйственной разрухи и финансового кризиса.

По мере того как на Кубе осуществлялись одно за другим социально-экономические преобразования, выкрики сторонников применения «экономических санкций» стали раздаваться все чаще и громче. В конце мая 1959 года, через две недели после подписания закона об аграрной реформе, рупор американских монополий газета «Джорнэл оф коммерс» писала: «Официальные представители правительства США… начинают всерьез намекать, что закон об импорте сахара может быть пересмотрен в направлении сокращения доли Кубы в этих поставках». В подтверждение своего вывода газета ссылалась на речь сенатора-демократа от штата Флорида Джорджа Смазерса, произнесенную в нью-йоркском клубе сахарозаводчиков. Смазерс заявил, в частности: «США должны быть способны ответить на любую экспроприацию собственности американских граждан на Кубе».

Земельные угодья, принадлежавшие американским сахарным монополиям, подпадали под действие закона об аграрной реформе, и на протяжении 1959-1960 годов они действительно были национализированы. Однако прошел год, прежде чем Вашингтон решил осуществить то, к чему пылко призывал сенатор Смазерс. По-видимому, отказ от трех миллионов тонн кубинского сахара мог плачевно отразиться на сахарном балансе самих Соединенных Штатов и резко сократить доходы американских фирм, перерабатывавших кубинский сахар-сырец. В начале марта 1960 года «Уолл-стрит джорнэл» писала, что сахарозаводчики штатов Колорадо, Калифорния и западных районов штата Миссисипи выступили против сокращения кубинской сахарной квоты; против этой меры высказалась и Национальная федерация сахарозаводчиков США, объединяющая 20 тысяч предпринимателей 12 штатов страны.

Однако в конце концов верх одержали сторонники «жесткой линии». И дело не просто в том, что классовая ненависть к революционной Кубе поборола здравый смысл. В лагере сторонников удушения кубинской революции с помощью «экономических санкций» оказались влиятельнейшие государственные деятели Соединенных Штатов, как стоявшие у власти, так и пребы

173

вавшие в «оппозиции». Если руководитель ЦРУ республиканец Аллен Даллес добивался активизации борьбы против Кубы, наряду с прочими факторами, еще и потому, что аграрная реформа наносила удар по прямым интересам семейства Даллесов (оно было одним из крупнейших акционеров «Франсиско шугар компани»), то сенатор-демократ Джордж Смазерс видел в ликвидации кубинской сахарной квоты возможность увеличить сбыт в США доминиканского сахара (Смазерс тесно связан с американской сахарной монополией «Саут Пуэрто-Рико шугар компани», действующей в Доминиканской Республике). Классовая ненависть, страх перед революцией и служба «мистеру Доллару» объединили таким образом в одном лагере политических противников и финансовых конкурентов.

Но разумеется, «сахарное лобби» в Вашингтоне охватывало гораздо более широкий круг лиц. Оно было полем деятельности таких видных политических деятелей США, как сенаторы А. Эллендер и С. Тэрмонд, Э. Мартин и Г. Бэрд, конгрессмены Дж. Маккормак. Г. Кулей и Г. Уитроу, тогдашний помощник государственного секретаря Г. Холлэнд, полковник Гордон Мур — родственник президента Эйзенхауэра, Роберто Хин-шо — зять государственного секретаря Джона Фостера Даллеса и десятки других лиц. В применении экономического давления, и особенно в ликвидации сахарной кубинской квоты, одни из них видели средство спасти свои позиции на Кубе, а другие, наоборот, рассчитывали за счет Кубы расширить и укрепить позиции монополий, орудовавших в других странах, — Доминиканской Республике, на Филиппинах и т. д. Так или иначе, и те и другие оказались в лагере яростных поборников экономической агрессии против Кубы.

Однако первые пристрелочные залпы экономической войны американского империализма против Кубы не затронули сахарную квоту. Уолл-стрит начал атаку силами горнорудных монополий, занимавшихся разработкой богатейших месторождений кубинского никеля. Возглавила эту атаку «Moa бэй майнинг компани».

«Moa бэй» основана в середине 50-х годов для разработки залежей никеля в бухте Moa, которые североамериканские специалисты оценивали в 40 миллионов тонн и считали самыми крупными в мире после канадских.

174

Любопытно, что одним из главных держателей акций компании являлся не кто иной, как Эрл Смит — тогдашний посол США в Гаване, а декрет, узаконивший передачу месторождений в Moa в концессию американской компании, был отредактирован в здании… посольства Соединенных Штатов.