В. Листов - Тайная война против революционной Кубы (иллюстр)

«Настоящим объявляется, что каждый человек, сообщивший сведения, которые могут содействовать успеху операций против мятежных групп под командованием Фиделя Кастро, Рауля Кастро, Кресенсио Переса, Гильермо Гонсалеса или других вожаков, будет вознагражден в зависимости от важности сообщенных сведений. Размер вознаграждения — от 5000 до 100 000 долларов, но в любом случае оно составит не менее 5000 долларов; максимальная сумма будет заплачена за голову самого Фиделя Кастро.

Примечание. Имя сообщившего сведения навсегда останется в тайне».

Подобные объявления начали появляться на стенах домов в городах и поселках провинции Орьенте сразу же после высадки экспедиционеров со шхуны «Гранма». На протяжении двух лет борьбы эти объявления, наряду с портретами Батисты, служили главным украшением полицейских участков, разбросанных по всей стране. Не сумев уничтожить повстанцев в первые недели, батистовская охранка решила обезглавить Повстанческую армию. Действия Эутимио Герры были первой, но отнюдь не последней попыткой физически уничтожить лидеров разгоравшегося национально-освободительного движения.

Если не считать Эутимио Герры, среди кубинских «гуахиро», которым даже 100 долларов представлялись сказочным богатством, не нашлось ни одного иуды. Одно это свидетельствовало о неразрывной связи повстанцев с народом Кубы. Но, ослепленные классовой ненавистью, империалисты-янки и их гаванский слуга

31

сержант не хотели вникать в смысл происходивших событий. Награда в размере 100 тысяч долларов, обещанная за убийство Фиделя Кастро, отражала глубочайшую тревогу, охватившую американских сахарных и иных магнатов, Батисту с его окружением. Они требовали головы Фиделя Кастро и его соратников.

После разоблачения Эутимио Герры повстанцы усилили бдительность. Наемные убийцы — а среди них были не только кубинцы, но и американцы — обезвреживались, как говорится, на дальних подступах. Но в начале 1958 года одному батистовскому агенту едва не удалось убить Фиделя Кастро.

— Трудно сказать, — рассказывал нам капитан Повстанческой армии Луис Мае Мартин, — каким образом он пробрался в наш главный лагерь, где находилась ставка Фиделя. Но факт остается фактом: предатель проник в место, которое особенно тщательно охранялось. Это оказалось его единственным и последним успехом: повстанцы тотчас опознали его. Дело в том, что это была не первая их встреча с предателем. Впервые они столкнулись с ним в Гаванском университете, где он пытался проникнуть в студенческую организацию. Позже он объявился в Мексике и пытался втереться в доверие к кубинским эмигрантам, но на него пали серьезные подозрения в связях с полицией. Потом выяснилось, что он состоял когда-то в личной охране Батисты…

— Скажи, Луис, а как звали этого человека? Уж не Эваристо…

— Да, — со свойственной ему лукавой улыбкой отвечает капитан. — Вы угадали: это Эваристо Венерео — гангстер, пользовавшийся славой сверхметкого стрелка. Признаться, его появления в Сьерра-Маэстре ожидали: товарищи, находившиеся в Мексике, сообщили, что он тайком покинул страну. Вполне логично было предположить, что Батиста потребует от него искупить свой провал в Мексике авантюрой в Сьерра-Маэстре. Так и случилось. Как и следовало ожидать, курок «особого пистолета» — точной копии того, что вы держите в руках, был снят с предохранителя. Но Венерео не выполнил задания. Его арестовала специальная группа по распоряжению самого Фиделя. На допросе Венерео все начисто отрицал. Но улики были слишком явными.

32

Трибунал приговорил его к расстрелу. О том, что Венерео действительно выполнял личные приказы Батисты, повстанцы узнали уже после того, как в их руки попали секретные архивы кубинской охранки.

— Так провалилась еще одна попытка покушения на командующего Повстанческой армией, — закончил рассказ капитан Мае Мартин.

К этому времени Батиста и его вашингтонские хозяева, отчаявшись обезглавить повстанческое движение, делали основную ставку на другие методы борьбы…

В феврале 1957 года в Гаване состоялась пышная церемония: батистовская армия получала очередную партию американского тяжелого вооружения по программе «взаимного обеспечения безопасности». В небольшой речи, произнесенной по этому случаю, тогдашний посол Соединенных Штатов на Кубе Гарднер подчеркнул необходимость еще большего укрепления американо-кубинского сотрудничества в борьбе за «свободу Западного полушария», против «агрессии извне». Затем посол пригласил собравшихся на танкодром «Кампо Колумбиа» осмотреть танки «шерман», которые передавались кубинской армии.