Array Коллектив авторов - Доктрина Русского мира

В реальности, конечно, хотелось бы иметь тот Русский мир, где бы правили любовь и совесть. Это две категории, которые нас очень сильно отличают от других цивилизованных конструкций. Любовь и совесть – это то, что дает первозданную основу для развития, для созидания образа будущего, для выбора стратегии действия.

Мы готовили в рамках работы Изборского клуба, вместе с моими соавторами – Сергеем Глазьевым, Андреем Кобяковым – стратегию экономического развития Русского мира, она опубликована, и я бы не стал сейчас это пересказывать. Сегодня я бы хотел поделиться своим представлением о Русском мире, о его значении в оптике своей собственной судьбы.

Впервые вообще о том, что такое русская традиция, я задумался, когда, будучи советским школьником, прочел стихотворение Симонова, где были строки: «Как будто за каждою русской околицей, / Крестом своих рук ограждая живых, / Всем миром сойдясь, наши прадеды молятся / За в бога не верящих внуков своих». Именно то, что над нами простерты покрова Богородицы, и покрова всех наших предков, наших святых, наших подвижников, наших павших – это делает Русский мир непобедимым.

Когда мы в 1993 году с Сергеем Глазьевым поехали впервые в истории наших официальных отношений в Парагвай, где очень мощная русская диаспора, там мы возлагали цветы в Пантеон героев Парагвая. И мы были потрясены, потому что треть героев Парагвая – это русские фамилии. Это наши воины, которые после революции эмигрировали в Парагвай. В 1931–1934 гг. там была война между Боливией и Парагваем, тогда на боливийской стороне сражалось порядка 300–500 прусских сабель. И наши 300 русских сабель, конечно, «вломили» противнику. Вклад русских офицеров в ту победу Парагвая был очень велик…

И мы с Глазьевым, все-таки советские люди, вдруг здесь почувствовали единение русского мира – горнего и земного. Потому что мы ощутили себя частью большого Русского мира, где есть и белая традиция, и белые офицеры. И хотя это была локальная победа, но для нас это было воссоединение русского духа и русского оружия, русской святости – далеко, на парагвайской земле.

Потом мы посетили кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем, где захоронены корниловцы, дроздовцы, где могила Бунина. Мы договорились с Александром Андреевичем, что мы возьмем землю с этих могил и отвезем ее на Изборский холм, который тогда создавался. Где на холме распростертый крест. И этот крест над собранными русскими землями хранит всю нашу земную Русскую цивилизацию.

Александр ПРОХАНОВ:

Сергей Анатольевич упомянул холм Изборский. Это особый холм, потому что мы туда сносили земли со всех пяти империй российских. И этот холм не просто гора – это реактор, в котором сошлись русские времена и русские энергии. Там возник синтез, и этот холм стал светиться, он стал гореть. И люди, которые были на освящении, тысячи людей, почувствовали огромный подъем, воодушевление. В момент освещения с небес спустилась птица, аист, и села в толпу, и стала ходить среди людей. А потом, через несколько недель, над этим холмом ночью загорелось шесть малиновых крестов, – это увидели паломницы, которые шли в Псковско-Печерский монастырь.

Там же, на Псковской земле, покоятся наши последние старцы Иоанн (Крестьянкин) и Николай Гурьянов, земли с их могил тоже есть в нашем холме. И этот холм сложил в себе наши сегодняшние разговоры, чаяния, молитвы, связанные с присоединением, воссоединением русских земель, русских пространств. Этот холм, по секрету вам говорю, на кафедре своей никому ни слова – именно этот холм присоединил Крым к России. Сегодня говорили о проходимцах, укравших деньги на реставрации в том числе Изборской крепости. Так вот, то, что их арестовали – это не прокуратура, это их холм арестовал! И много еще деяний холм этот совершит.

Что является вероисповеданием русского человека? Мне кажется, что у русского человека есть четыре вероисповедания. Первое вероисповедание – это горнее, мистическое православие, которое породило духовное начало Русского мира. Второе вероисповедание – это русская божественная природа, которая сотворила нашу душу, сотворила Есенина, сотворила картины наших великих пейзажистов, нашу музыку, Свиридова, Скрябина. Третье вероисповедание – это русская словесность, русский язык, потому что с помощью русского языка мы вычерпываем с небес горние смыслы и переводим их на землю. А четвертое вероисповедание – это государство. И русский человек, каким бы жестоким ни было государство по отношению к нему, как бы оно его ни било, ни душило, ни карало, понимает, что без государства никуда. Поэтому государство в сознании глубинного русского человека носит сакральный характер. И поэтому многие, кого отправлял в лагеря Сталин, выходя из этих лагерей, не корили Кремль, не бранили, они продолжали служить своему государству.