Array Коллектив авторов - Доктрина Русского мира

Новая словесность – не просто сочетание слов, не просто прихоти и забавы изысканных эстетов и утончённых интеллектуалов. Это глаголы русской жизни.

Поговорим о том, что такое Русское.

Наш русский народ всегда осознавал своё единство и своё предназначение. Чувство принадлежности к единому русскому целому пронизывало многие поколения наших людей, составляло смысл исторического бытия. Русские толковали смысл своего бытия в истории как исполнение уникальной миссии. Она вверена только нам, но должна коснуться всех остальных. Мы утверждали: наше народное соборное «я» не в противоречии с соседними народами и не в покорении иноплеменных. Вместо этого мы взяли на себя вселенскую ответственность за судьбы мира, за сложное дело спасения духа, ищущего полноты и совершенства.

Суть принадлежности к русскому народу – в неуловимом наличии особого духа. Он-то и делает русского русским. Это особый ток: он ударяет по нервам, входит в кровь, заставляет хрусталики зрачков смотреть внутрь, в туман наших русских глаз, в плёнку сладкой тоски, в бьющееся сердце, красное и живое, с кровью и вибрирующей тайной силой. Бытиё народа – таинство. Прикосновение к нему расплавляет нас.

Народ – нечто противоположное массе. Народ – это целостность, её можно ощущать и в одиночестве, необязательно видеть других. Народ – это пронзительный крик, это ветер, уносящий наше сознание в дальние дали, ток высокого напряжения, опрокидывающий в падение вверх.

Русский народ создал своё государство, отстоял его от посягательств страшных врагов с этой же самой целью. Мы выразили через державу наш вселенский масштаб, нашу глубокую, искреннюю, интимную озабоченность судьбами мира. Всех остальных народов.

На заре русской истории мы видим единство народа и государства, их синтез. Народ, перерастая внутренние пределы, возмечтал о царстве своём и породил его из себя. И жил этим государством, и лелеял его, и берёг его для своей великой души. Но, породив царство, русские как бы раздвоились, народный дух смотрелся в это зеркало, менял ракурсы взгляда, в сердцах разбивал его, чтобы снова воссоздать. Это история любви и ненависти, сближения и удаления, череды сокрытий и откровений…

Народ временами сливался с государством, проникал в него, оживлял его, а потом снова отступал, как воды отлива оставляют тревожную заржавелую конструкцию, скрипящую шестернями. Да, это наше творение, но бывали эпохи, когда казалось, что это не так. Что это нечто чуждое, внешнее, призванное не сохранить, а уничтожить народ, не возвеличить его, а унизить, не освободить мощь духа, а посадить на цепь.

Отношение русских к государству двойственно. Мы нежны к нему и жестоки одновременно, как и оно к нам. Это наш образ, наша тень, проекция наших страхов и вместилище наших надежд. Государство – это свободный двойник народа, его отражение, получившее призрак независимости. Как «дьявол есть обезьяна Бога», так «государство есть обезьяна народа». Там всё узнаваемо, но всё искажено.

Преемственность по линии народа – главная и неотторжимая. Мы, русские, в первую очередь народ. Это и делает нас теми, кто мы есть. Приходя в себя, мы идём в народ. Идя в народ, приходим в себя. В русском слиты «я» и «не я».

Русское – абсолютно. Нет ничего иного, кроме русского, так как именно русское даёт бытиё всем остальным вещам.

Сегодня мы как народ снова на перепутье. В какой раз. И снова мир, окружающий нас, полон угроз. На сей раз это не только враги и конкуренты, импортированные идеологии, принуждающие смотреть нас на самих себя и окружающий нас мир чужими глазами. Это ещё и огромная историческая усталость, навалившаяся на наши плечи. Ведь за каждый шаг по истории мы платили огромную цену. Легко понять, что тысячелетний путь принёс много разочарований, утомил тело и душу.

Но сегодня, как всегда в трудные времена, у нас нет иного выхода, кроме как искать вдохновения, жизни и смысла в нас самих. Искать в русском бытии, в нашем духе, в нашей изнурённой трудами, но осветлённой отеческой верой, национальной плоти.

Мы не масса, мы не класс, мы даже не государство – мы народ. Русский народ. Именно это наш первый и последний ответ самим себе и всем остальным. Вне народа нет бытия. И если мы снова хотим быть – не выжить, не существовать, а именно быть, – мы должны вернуться к нашему «я». Должны примириться с ним, заново открыть его в себе, омыться током нашей русской крови. Спасти мир именно в тот момент, когда окажется, что он вот-вот сорвётся в новую фатальную авантюру наподобие строительства Вавилонской башни или всеобщего растления, за которым последовал Всемирный потоп.