Алексей Сахнин - Опыт Октября 1917 года. Как делают революцию

И все же, с высокой долей уверенности можно предположить, что конечный вариант «ленинского списка» мог формироваться в ходе подобных совещаний, на которых представители различных групп согласовывали возможные кандидатуры. В итоге, в ЦК оказалось два москвича, представлявших противоположенные течения – радикально-левое (Бубнов) и умеренно-правое (Ногин).

Смилга был представлен делегатам видным членом петроградского комитета Мурановым, знавшим его по ссылке. Муранов высоко оценил доклады Смилги (один был прочтен еще в ссылке, а другой – о положении в партийных организациях и Советах окрестностей Петрограда и в Финляндии – был представлен в ходе конференции) и заявил, что «товарищи ссыльные поддержали бы эту кандидатуру». Сам Смилга, вернувшись, после Февраля из Сибири, был направлен в Кронштадт, где его избрали одним из руководителей парторганизации. После конференции он продолжил работу в парторганизациях окрестностей Петрограда (Кронштадт, Петергоф, Выборг, Гельсингфорс и т. д.), стал председателем Областного комитета армии и флота. Очевидно, что окрестности столицы (а Кронштадт с его революционными матросами, в особенности) являлись одной из приоритетных областей с точки зрения революционной политики.

Итак, первыми после революции членами ЦК стали Ленин, Зиновьев, Сталин, Каменев, Смилга, Свердлов, Милютин, Ногин и Федоров. Кандидатами в члены центрального комитета были избраны Бубнов, Глебов-Авилов, Правдин и Теодорович.

Интересно, что среди кандидатур были такие известные деятели, как Шляпников, Залуцкий и Молотов, но никто не высказался в их пользу. В итоге они получили недостаточное число голосов, для того чтобы быть избранными в ЦК. Сказалось то напряжение, которое существовало в отношениях между лидерами первого послереволюционного призыва РБ ЦК и петроградскими большевиками, от поддержки которых во многом зависело это голосование. Шляпников, Залуцкий и Молотов не были представителями ни петроградской, ни какой либо другой организации и им не на кого было опереться. С другой стороны, они проиграли борьбу за лидерство в партии в целом и вынуждены были уступить свое место другим лидерам.

Еще одним видным большевиком, прославившимся в марте-апреле, но не избранным в ЦК, был С. Багдатьев. В его случае, видимо, причиной стало то столкновение, которое произошло между ним и Лениным в дни апрельского кризиса. Если учесть то, что Ленин несколько раз в ходе самой конференции жестко критиковал «пекистов, которые не слушают ЦК», подразумевая именно Багдатьева и его сторонников, поражение последнего на выборах в ЦК становится понятным. Даже для левых он стал слишком одиозной фигурой, ответственной за осужденную партией «авантюру». Правые же, во главе с Каменевым, сделали этот эпизод одним из аргументов в своей полемике с Лениным, что еще сильнее дискредитировало Багдатьева в глазах делегатов конференции. При этом в ЦК (на правах кандидата) вошел близкий к Багдатьеву по взглядам Бубнов.

Итак, новый состав ЦК был довольно пестрым. В него вошли лидеры с весьма разными взглядами: ультра-левые, сторонники немедленного перехода к борьбе за советскую власть (Бубнов), Ленин и сторонники его стратегии борьбы за преобладание в Советах (кроме вождя здесь следует упомянуть Сталина и Зиновьева), Каменев и его единомышленники, ориентировавшиеся на стратегию солидарности советского блока, оказывающего последовательное давление на правительство (кроме Каменева эти взгляды разделял Ногин). Взгляды Милютина, Смилги и Свердлова располагались в левой части большевистского идейно-политического спектра. Впрочем, Смилга и Свердлов не относились к числу теоретиков, и реконструировать нюансы их взглядов сегодня уже невозможно. Однако их позиция имела большое значение, поскольку оба были видными партийными организаторами.

В целом, возникший на конференции внутрипартийный режим был несравненно прочнее той зыбкой системы, которая существовала в марте-апреле. Он был институализирован, субординация внутри партии была формализована (что снижало, хотя и не сводило на нет риск конфликта руководящих инстанций, прежде всего ЦК и ПК). У этого режима была своя (пусть и не до конца проработанная в некоторых отношениях) программа, основанная на «Апрельских тезисах», которая отталкивалась от установки на завоевание преобладающего влияния в Советах на первом этапе и замене Временного правительства (большевизированными) Советами на втором. Оппозиция этому внутрипартийному курсу существовала не вне ЦК, а внутри его, что снижало риск раскола, но вынуждало лидирующую группу во главе с Лениным к постоянным поискам компромисса.