К началу XVIII в. образцом для подражания становятся экономически наиболее развитые страны Европы – Нидерланды, Англия – страны с сильными парламентами, контролирующими исполнительную власть. Именно туда едет Петр I, чтобы перенять передовой технологический опыт. Он, разумеется, не думает пересаживать на российскую почву голландские или английские институты, создавать авторитетный парламент. Но для него очевидно, где надо осваивать наиболее современные, полезные в военном деле технологии.
В странах Западной Европы, а также в некоторых их колониях опыт развитых государств с влиятельным парламентом (прежде всего Англии и Голландии) порождает сомнения в разумности монархического устройства политической системы. Для американского мыслителя и публициста конца XVIII в. Томаса Пейна идея, что старший сын монарха является наилучшим правителем, представляется комичной [102] Т. Пейн писал, что если монархия унижает граждан, то право наследования является очевидным оскорблением. Все люди первоначально равны. Никто по праву рождения не имеет права добиваться преимуществ перед другими. Кто-то может претендовать на почет современников. Но из этого не следует, что его наследники достойны той же чести. (См.: Paine Т. Common Sense and Other Political Writings. N. Y; L.: Putnam, 1783.)
.
В континентальной Европе в XVII–XVIII вв. поднимается идеологическая волна, подрывающая веру в разумность абсолютистских монархий как способа политического устройства. В европейском общественном сознании укореняется парадигма, в рамках которой избранные парламенты – необходимый элемент рационального устройства политической системы; крепнет убеждение, что именно они должны устанавливать налоги, определять, как будут расходоваться государственные финансовые ресурсы, формироваться исполнительная власть. Иные способы организации общества признаются не соответствующими здравому смыслу. Все это подготавливает масштабные изменения в политической жизни, Французскую революцию и восприятие ее идей в Европе.
Распространение этих представлений об устройстве общества, пусть более медленное, чем в Северо-Западной Европе, видно и на примере России, удаленной от центра европейского развития. Декабристы убеждены в том, что сохранение абсолютной монархии несовместимо с обретением статуса цивилизованной, развитой страны.
Подрыв легитимации институтов традиционной монархии не гарантирует, что демократические институты сразу же обретают устойчивость [103] Я пользуюсь распространенным определением демократии как политического режима, в рамках которого тех, кто управляет страной, выбирают в ходе конкурентных выборов. С этой точки зрения демократия – политическая система, в которой правящая партия не имеет гарантии от поражения на очередных выборах. (См.: Przeworski A. et.al. Democracy and Development. Political Institutions and Well-Being in the World, 1950–1990. Cambridge: Cambridge University Press, 2000.)
. Даже там, где парламенты имели вековую традицию, их роль была ограниченной: это периодически собирающиеся органы, принимающие решения по вопросам, относящимся к размеру налогообложения, расходованию государственных средств. В качестве таковых они привычный, устоявшийся институт. Трансформация их в высший орган власти – разрыв с традицией. С таким переходом связаны смуты и беспорядки.
Когда монархические установления не легитимны, а демократические еще не стабилизировались, возрастает вероятность того, что кандидат в правители, способный опереться на силу, может навязать свою волю обществу, не считаясь с тем, какое политическое устройство большинство граждан считают разумным и приемлемым. В этом политическая основа авторитарных режимов Европы [104] Авторитарными называют политические режимы, в которых власть переходит к новому правителю не на основе определенных и принятых обществом правил, не по праву престолонаследия или на основе демократических процедур, а по праву сильного; политические и гражданские права и свободы не соблюдаются.
, таких как режимы Кромвеля и Бонапарта. Угроза такого развития событий в странах, вступивших в процесс современного экономического роста, сохраняется надолго. В Западной Европе, с ее многовековой парламентской традицией, последние авторитарные режимы были демонтированы и заменены демократическими лишь в середине 1970-х гг [105] В 1973 г. – в Греции, в 1974 г. – в Португалии, в середине 1970-х гг. – в Испании.
. Восточная Европа отстала в этом отношении на полтора десятилетия.
Читать дальше