Олег Платонов - Перестройка как преступление

И Сенин принимает, на мой взгляд, единственно правильное решение. Чтобы сохранить газету, он распускает редколлегию и по примеру многих русских издателей XIX века становится единоличным ее руководителем.

В «Русском вестнике» я опубликовал несколько десятков статей по всем направлениям моих исследований. В числе первых эта газета напечатала ряд самых острых моих статей по еврейскому вопросу и сионизму. Опубликовала тогда, когда большинство редакторов патриотических органов печати опасались затрагивать эту тему. Переживал, конечно, и сенин, но он мужественно преодолел барьер страха, так как раньше других понял необходимость открытой борьбы с мировым злом.

В одно время с «Русским вестником» начинает выходить газета «День», издателями которой были два симпатичных мне человека — Александр Андреевич Проханов и Владимир Григорьевич Бондаренко. Один — талантливый русский писатель, другой — не менее талантливый критик, они быстро вошли в число ведущих фигур русского сопротивления. Подобно основателю «Русского вестника», издатели газеты «День» самим названием подчеркнули свое родство с русским национальным движением века. Название «День» в 1860-х годах носила газета, выпускаемая великим славянофилом Иваном Сергеевичем Аксаковым. В первое время газета стала мощным общерусским центром духовной оппозиции силам развала и русофобии. Редакция не отдавала предпочтения ни одному из русских национальных течений, поставив перед собой задачу объединения всех противников режима Ельцина, без различия их партийных программ. В редакцию газеты номинально, как имена, символ, вошли такие замечательные деятели русского сопротивления, как академик И. Р. Шафаревич, писатели и поэты В. Крупин, В. Личутин, Д. Балашов, Ю. Кузнецов, С. Куняев. Однако долго продолжаться это не могло. Невозможно было объединить в одной упряжке «коня и трепетную лань» — православного монархиста и исламского фундаменталиста, патриота и мондиалиста. Рано или поздно следовало отдать кому-то предпочтение. И Проханов сделал свой выбор. Как выдающийся писатель, он всегда нуждался в идеологической опоре, позволявшей ему уверенно создавать художественные образ и делать важные обобщения. Еще не расставшись до конца с коммунистическими утопиями, скептически относясь к идее русской цивилизации и православной монархии, он сделал выбор в пользу космополитической, неокоммунистической идеологии евразийства. С конца 1991 года «День» становится преимущественно рупором евразийства, место, выделяемое другим, более традиционным русским течениям, становится скромным и второстепенным. Главными идеологами «Дня» становятся члены ее редколлегии А. Г. Дугин и исламист Ш. З. Султанов.

Мировоззрение Дугина известно мне по нескольким встречам, а в основном, по его публикациям и выступлениям, представляющим собой причудливую смесь идей национал-большевизма, неофашистских призывов западных «новых правых» и отдельных мыслей российских евразийцев. Из общения с Дугиным я понял, что, декларируя приверженность к «традициям и духу национальной истории России», он фактически не разделяет идеи святой Руси, не понимая и не признавая духовные ценности русской цивилизации, трактуя их с ущербных евразийско-космополитических позиций. Идее духовной самодостаточности и замкнутости русской цивилизации он противопоставляет космополитическую утопическую теорию о тайной борьбе двух секретных орденов — атлантистов-мондиалистов и евразийцев.

В течение нескольких лет в газете «День» из номера в номер публикуются фантастические утопии Дугина о борьбе секретных орденов, отвлекая внимание русской общественности от реальной опасности проникновения в Россию масонских и тайных еврейских организаций. Увлеченный писаниями Дугина, Проханов в начале 90-х годов отказывался печатать в своей газете архивные материалы о подрывной деятельности иудаизма и масонства в России, предпочитая забавлять читателя «евразийскими» выдумками.

Евразийская идеология (точнее, евразийство с элементами национал-большевизма) нанесла серьезный урон русскому движению, отталкивая его от национальной идеи в сторону космополитизма. с горечью отмечаю, что на какое-то время одним из рупоров евразийства стал мой любимый толстый журнал «Наш современник».

Причастность к тиражированию евразийства подорвала тот высокий авторитет, который создал журналу Сергей Васильевич Викулов. Пришедший на смену ему Станислав Юрьевич Куняев, хороший русский поэт, выдающийся общественный деятель, умный собеседник и интересный оратор, не обладал харизмой и абсолютным авторитетом и самостоятельностью Викулова. При Куняеве идеологом и негласным руководителем «Нашего современника» стал Вадим Валерианович Кожинов, выдающийся русский мыслитель, национал-большевик, женатый на еврейке, с юмором ругавший «жидов» во время застолий, но во всем остальном занимавший в их отношении капитулянтскую позицию. При Куняеве, несмотря на изменившиеся времена, каждая статья, появлявшаяся в журнале, давалась с оглядкой на евреев. Над журналом довлел дух шестидесятничества, национал-большевизма, эпигоном которых был Кожинов.