Владислав Гончаров - Кто развязал Первую мировую. Тайна сараевского убийства

«План, к выполнению которого я приступил и к которому я отношусь с чрезвычайным вниманием, заключается в вербовке доверенных лиц [в Боснии]. Все они были членами организации во время аннексионного кризиса и потом отошли от нее, за исключением одного упомянутого [в письме] и еще двух-трех человек; некоторые же переехали в другие округа. «Народна Одбрана» в Шабаце тоже имеет несколько доверенных лиц, например, в Тузле и Соколаке. Связь до сих пор была слабая и недостаточная, потому что поддерживалась людьми, которые уделяли этому мало внимания. В соответствии с желанием военного министра я старался как можно лучше выполнять поставленные мне задачи и преподанные директивы, в особенности во всем, что касалось организационной работы здесь на месте… в районе Дрины связь восстановлена в достаточной степени; она идет через Зворник и Добовье. В других местах связь, существовавшая раньше, порвалась: в настоящее время она не нужна, так как гарнизоны из означенных пунктов уведены. Сообщение через Боснийские острова и Дральятша Врата удобно. Здесь имеются люди, очень пригодные для перевозки контрабанды. Туннели еще не все укомплектованы, но я надеюсь, что вскоре сумею прислать вам информацию и последние новости».

Далее отчет констатирует, что деятельность этих доверенных лиц внешне заключается в преподавании и в организации «побратимств» (братств по борьбе с алкоголизмом), потому что это превосходно маскирует их настоящее дело: шпионаж, контрабанду и заговоры. [24]

После того как в марте 1909 года аннексионный кризис был улажен, а Сербия, покинутая Россией, вынуждена была обещать прекратить революционную агитацию и в будущем поддерживать дружественные отношения с монархией Габсбургов, «Народна Одбрана» сделала вид, что превращается из агрессивной или революционной организации в общество, преследующее более похвальные «культурные» цели: народное просвещение, физическое воспитание и укрепление национальных идеалов. Хотя в своем официальном отчете организация еще провозглашала по-прежнему «Австрия – наш главный враг», однако там, где отчет подводил итоги, говорилось:

«Теперь “Народна Одбрана” в соответствии с условиями времени работает на новых началах, но все же сохраняет связи, создавшиеся в аннексионный период. Таким образом, она представляет сейчас то же, что и в аннексионный период… Тогда мы призывали к войне, теперь мы призываем к работе. Тогда нужны были собрания, демонстрации, добровольцы, оружие и бомбы, теперь нужна упорная, фанатическая, неутомимая работа и еще раз работа для того, чтобы выполнить задачи и обязанности, стоящие в центре внимания при подготовке к грядущей вооруженной борьбе».

Хотя несомненно, что характер деятельности «Народной Одбраны» после 1909 года несколько изменился в указанном здесь направлении, она никогда не была совершенно невинной «культурно-просветительной» организацией, как это часто утверждали. И точно так же она никогда не прекращала своей пропагандистской деятельности на территории Габсбургов.

С другой стороны, верно и то, что непосредственная связь организации «Народна Одбрана» с сараевским убийством в австрийском ультиматуме и в досье была сильно преувеличена. Австрийцы сконцентрировали свое внимание на более раннем и агрессивном периоде ее деятельности, а не на последнем, когда преобладала культурно-просветительная работа. Это произошло главным образом потому, что они не знали о тайной деятельности сербских военных властей и не проводили достаточного различия между организациями «Народна Одбрана» и «Черная рука».

Тем не менее вполне очевидно, что «Народна Одбрана» втайне продолжала свою работу: держала «туннели», доставляла контрабандным путем революционную литературу из Белграда в Боснию. Она поддерживала контакт с «доверенными лицами», которые впоследствии были использованы «Черной рукой» и которые фактически оказали содействие убийцам эрцгерцога при переходе ими сербской границы. Она также инспирировала боснийских эмигрантов, попавших в Белград, и оказывала им помощь. Этим она способствовала росту революционного движения в Боснии и подготовке почвы для сараевского убийства. Первоначальный состав членов «Народной Одбраны» и меры, принятые радикальным правительством для того, чтобы придать ей внешний облик организации, преследующей культурно-просветительные цели, показывают, что Пашич и его коллеги прекрасно знали о ее деятельности в области пропаганды, шпионажа и вербовки доверенных лиц на австрийской территории. Даже и после 1909 года Пашич, очевидно, не считал это общество чисто культурно-просветительной организацией. Он сам говорит, что «по возвращении из Бухареста (в августе 1913 года) он посоветовал организации „Народна Одбрана” ничего не предпринимать против Австрии, потому что это может быть опасным».