Алла Бегунова - Надежда Дурова. Русская амазонка

…К чему торопиться, друг мой? Дом наш, как полная чаша: всем обилен, всего довольно: серебра, жемчугу, образов в дорогих окладах, шуб, платьев. Лене не прожить всего этого и во сто лет; к чему ж так спешить выдавать ее?» – «Какой ты чудак! Пока мы живы, так и надобно пристроить ее! Как она будет уже замужем, тогда мы можем ожидать спокойно конца: долг свой исполнили». – «Да неужели нельзя подождать хоть год, по крайности? Ведь ей нет еще полных четырнадцати лет». – «А знаешь ли ты, что нынче девица в осьмнадцать лет считается уже невестою зрелою, а в двадцать ее и обходят, говоря: ну она уже не молода, ей двадцать лет!» – «Но нашей Елене не будет ни двадцать, ни осьмнадцать через год: ей минет только пятнадцать». – «А разве за ничто считаешь упустить жениха? Разве думаешь, что жених для нее сейчас готов, как мы только вздумаем отдать ее?» – «А почему бы и не так?» – «Право? А не хочешь ли пересчитать по пальцам, сколько у нас в городе старых девок?» – «Но достаток-то наш, матушка, сочти за что-нибудь; наша Елена богатая невеста, так женихи всегда будут». – «Видно, ты не знаешь нынешних женихов!.. Да и что тебе так не хочется отдать ее за Лидина?» – «А тебе отчего такая охота непременно отдать за него?» – «Имею свои причины, мой друг». – «Нельзя ли и мне знать их?» – «Очень можно и даже должно: Леля любит Лидина…»

Через месяц после этого разговора старого Г*** с его женою прекрасная головка Елены красовалась в блондовом чепчике с розовыми атласными лентами, и ее пленительно личико, сделавшись теперь еще пленительнее, сводило всех с ума; она уже была госпожа Лидина…

Есть серьезные основания предполагать, что это описание имеет самое непосредственное отношение к самой Надежде Андреевне, к истории ее собственного замужества. Повесть, опубликованную в 1839 году, она снабдила подзаголовком: «Истинное происшествие, случившееся на родине автора» – и в тексте ее неоднократно указывала, что лично знакома с главной героиней, ее отцом, матерью, мужем. Более того, о работе над этим произведением она написала в своем рассказе «Литературные затеи», тем самым отведя ему особое место среди своих книг.

Интересно и то, что именно повесть «Игра судьбы…», а не «Кавалерист-девица…» стала для нее пробой пера, первой попыткой создать литературное произведение, используя свой жизненный опыт. Произошло это еще во время ее военной службы. В 1814–1815 гг. в Литовском уланском полку возник кружок офицеров из восьми человек, занимающихся литературным творчеством. Организатором его выступил Ираклий Николаевич Грузинцов, поручик, 33-х лет от роду, из дворян Саратовской губернии, где за отцом его числилось 99 крепостных крестьян. Грузинцов сам писал стихи. Но начать офицеры решили с прозы, и поручик Александров, признанный наиболее молодым (по внешности) должен был первым подготовить сочинение и прочитать его на очередном собрании кружка за вечерним чаем.

«Такое требование не слишком затрудняло меня, – пишет Дурова в рассказе “Литературные затеи”, – в чемодане моем лежало множество исписанных листов бумаги. …Я вытащила чемодан из-под кровати, уселась подле него на пол, расшнуровала и, захватив рукой кипу бумаг, вынула ее на свет Божий, и как не обрадовалась увидя, что …это – злоключения Елены Г***!.. Хотя глаза мои были закрыты, но я видела ее; она являлась во всех изменениях: ребенком, девицею, молодою женщиною, красавицею, страшным уродом и, наконец, хладным посиневшим трупом, лохмотьями прикрытым… Я потеряла терпение, встала, велела подать огня и села рисовать с натуры… Товарищам моим и в голову не приходит, как страшно для меня мое полночное занятие!..»

Страшно Надежде Андреевне в то время было перебирать в памяти события ее неудачного брака, вспоминать отношения с мужем, которые, вероятно, продолжались более двух лет. Именно два года Елена Г*** пылко любила Лидина и была рабски предана ему, терпеливо снося измены своего супруга, его попойки, а иногда и пощечины от него. Далее, чтобы устрашить и читателей повести, Дурова в соответствии с канонами романтической литературы проводит свою героиню по всем кругам ада. Елену соблазняет лучший друг ее мужа Атолин. Когда любовник бросает ее, она становится содержанкой мусульманина, богатого татарского князя. Еще одно амурное приключение – и Елена, уже изгнанная из общества падшая женщина, в 20 лет – законченная алкоголичка, затем – нищенка и, наконец, – мучимая неизлечимым недугом (возможно, сифилисом) умершая на улице страдалица.