Мао Цзедун - Маленькая красная книжица

Важнейшим результатом культурной революции, далеко выходящим за рамки чисто политических противоречий, является ломка тысячелетия складывавшихся в Китае на базе феодализма и азиатского способа производства общественных отношений и институтов общественного сознания, закрепленных в морально-идеологических схемах конфуцианства. Для дальнейшего развития (причем, независимо от того, капиталистического или социалистического) был необходим радикальный разрыв с этой традицией. Но он мог быть осуществлен только силами пролетариата, как показывает опыт соседней Индии. Буржуазия этой страны так и не смогла произвести свою буржуазную культурную революцию и сознание масс по-прежнему подчинено древним верованиям, а общество, интегрированное в мировую капиталистическую экономику, все так же, как и тысячу лет назад, воспроизводит кастовое деление.

Да, для разрыва нужно было и насилие. Причем в Индии «гуманистическими» последователями Ганди оно применялось куда в больших масштабах, чем коммунистами в Китае. Достаточно вспомнить практику принудительной стерилизации политических заключенных и подавление борьбы крестьян за земельную реформу в штате Западная Бенгалия.

Сам же Мао никогда не применял смертную казнь к своим политическим противникам. Даже тому, кто официально был признан контрреволюционером, оставляли жизнь и отправляли работать в сельскохозяйственный кооператив или на завод. Затем, часто, возвращали. Председатель говорил тем, кто настаивал на «сталинских» методах: « Какой вред будет, если не казнить людей? Если можно человека перевоспитать трудом, так пусть перевоспитывается. Ведь и отбросы превращают в полезные вещи. Далее, человеческая голова не луковица, которую раз срежешь, и она опять вырастет. Срежешь голову по ошибке, захочешь исправить ошибку, да не тут-то было ».

Конечно, Мао не был толстовцем, но не был и нечаевцем. Видимо и здесь ему удалось нащупать «правильную линию».

Да, Мао писал о том, что «винтовка рождает власть», но важен контекст этого изречения. Это было сказано в 1938 году, в ходе антияпонской войны, когда дело действительно решалось «винтовкой». В другое время Мао подшучивал над западногерманскими левыми террористами из РАФ, которые « перепутали Китай 1927-го и Германию 1972-го », решив создать Красную армию.

Найти путь между Сциллой реформизма и Харибдой ультралевого авантюризма – задача каждого революционера. С этой задачей Мао Цзэдун справился. Он не только выступал против левачества, но всегда помнил и напоминал другим, что « революция – это не званый обед, не литературное творчество, не рисование или вышивание; она не может совершаться так изящно, так спокойно и деликатно, так чинно и учтиво. Революция – это восстание, это насильственный акт одного класса, свергающего власть другого класса ». Так и хочется написать эту цитату на лбу членам зюгановской КПРФ, не правда ли?

Кто не слышал о том, что «левые эксперименты» в экономике Китая в период Мао провалились? «Плановая система хозяйства неэффективна по сравнению с рыночной» – вот тезис, для обоснования которого, с точки зрения неолиберальной экономической науки, все средства хороши. В том числе и прямая подтасовка фактов, как в случае с социалистической экономикой Китая.

Но прежде чем мы перейдем на сухой язык цифр, отметим, что есть эффективность, которая выражается в объемах производства, накоплении капитала и эффективность с точки зрения уровня жизни масс, роста продолжительности жизни, снижения детской смертности и т. п. Если с первым видом эффективности глобальная неолиберальная экономика худо-бедно справляется, то по вопросу о «гуманитарной эффективности» ее апологетам просто нечего сказать. Она абсолютно неэффективна в «человеческом измерении».

В Китае отсталость страны не давала вести социалистические преобразования быстро. Приходилось на первых порах также учитывать и интересы национальной буржуазии (окончательно экономические рычаги у нее были отобраны только во время культурной революции). Преобразование частных предприятий в государственно-частные было завершено только в 1956 году.

С теми же трудностями столкнулись китайские коммунисты при проведении аграрной реформы. До победы революции 70 % всех обрабатываемых земель Китая принадлежали помещикам и богатым крестьянам-кулакам, которые составляли 4 % и 6 % сельского населения соответственно. 60 % всех крестьянских хозяйств были вынуждены обращаться к помещикам и кулакам за кредитами, которые приходилось отдавать с огромными процентами. Такая форма эксплуатации многомиллионного крестьянства была причиной бедности сельского населения и неразвитости хозяйства Китая на протяжении столетий.