Джейкоб Аппель - Кого спасают первым? Медицинские и этические дилеммы - как решить их по совести и по закону

Примерно через пять недель Барбара узнает, что беременна. Поскольку они с Оливером не считают аборт этичным, не остается иного выбора, кроме как выносить ребенка. Через девять месяцев после тубэктомии Барбара становится матерью очаровательной малышки.

Супруги подают в суд на доктора Крейна за халатность. К их удивлению, врач признает свою ошибку. «Я просмотрел свои записи, – говорит он. – Похоже, я перевязал только одну трубу». Однако доктор Крейн не согласен с парой по поводу компенсации. «Я оплачу медицинские расходы за ведение беременности и еще одну тубэктомию, а также выплачу разумную компенсацию за неожиданность, но давайте посмотрим правде в глаза: им нисколько не хуже, чем до операции. У них прекрасный ребенок». Барбара и Оливер настаивают на том, что этого недостаточно. Они хотят получить сумму, которой хватит, чтобы воспитать ребенка с младенчества до колледжа.

Кто приводит более весомые аргументы по поводу размера компенсации?

Правовая система уже давно сталкивается с делами отдельных лиц, которые получают выгоду от взаимодействия с другими людьми, но все равно подают в суд, утверждая, что выгода не настолько велика, как им обещали . (Пациенты-экстремисты, как называют их в России, – прим. науч. ред. ) Такие дела особенно часто имеют отношение к медицинской халатности. Один из самых известных подобных случаев, «Хокинс против Макги» (1929), который лег в основу фильма 1973 года «Бумажная погоня», касался хирурга, обещавшего пациенту-инвалиду «идеальную руку», но в итоге сделавшего просто функционирующую. В подобных случаях возникает вопрос: должен ли истец получить так называемую компенсацию упущенной выгоды или только компенсацию фактического ущерба? Ситуация особенно усложняется в случаях «неправомерного рождения» [29] Юридическое основание для иска в некоторых странах общего права, в которых родители больного от рождения ребенка утверждают, что врач должным образом не предупредил их о возможных рисках планирования или рождения ребенка с серьезными генетическими или врожденными аномалиями. Ребенок – это не только продолжение рода, но и финансовые расходы, начиная с его зачатия и до неопределенного будущего. или «неправомерной жизни» [30] Иск, который нетрудоспособный ребенок (через законного опекуна ребенка) предъявляет врачу, не предотвратившему рождение этого ребенка. .

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА РФ

Что касается «неправомерного рождения», конкретно такого понятия у нас в стране нет. Конечно, есть практика, когда родитель подает в суд на медицинскую организацию, где велась беременность, в результате которой родился ребенок с генетическими отклонениями и аномалиями. Бывает, присуждают моральный вред в частичном объеме (Решение № 2-166/2018 от 12.10.2018 Новосибирская область) или совсем отказывают (Решение № 2-1250/2017 от 26.09.2017 г. Комсомольск-на-Амуре), но не более.

Первый термин относится к искам, поданным родителями от лица нежеланных детей, а второй – к искам от самих детей. Эти иски часто имеют отношение к детям с тяжелой инвалидностью, чьи врачи не смогли провести адекватный преимплантационный скрининг или диагностировать патологии до появления этих детей на свет. Подобные дела поднимают сложные философские вопросы, например о том, что предпочтительнее: жить с тяжелой инвалидностью или не жить вообще?

Дела о неправомерной жизни появились в начале 1980 годов. (И, к счастью, отсутствуют в России, – прим. науч. ред. ) В первом Ренн и Джеймс Турпин из Калифорнии подали в суд на врачей, которые не смогли диагностировать генетический дефект у их старшей дочери, пока не родилась младшая. Как утверждали в суде супруги, если бы они знали, что являются носителями рецессивных генов, отвечающих за глухоту, то не рискнули бы рожать вторую дочь, которая оказалась глухой, как и первая (можно считать, что это дело по неправомерному рождению, поскольку пара подала в суд от лица своего ребенка). В 1984 году родители Питера Проканика из Нью-Джерси выиграли похожее дело. Врачи не диагностировали у матери Питера краснуху, из-за чего ребенок родился с синдромом врожденной краснухи.

В ответ на эти судебные процессы, воспринятые некоторыми критиками как попытки легитимизации абортов, множество штатов запретило подавать такие иски. И Россия с ними солидарна. Суд Юты даже по-своему интерпретировал законы штата, чтобы защитить врачей, которые намеренно умалчивали о диагнозе плода, чтобы не допустить элективного аборта. Профессор права Венди Гензель назвала такие иски поводом для раздоров в сообществе инвалидов и «угрозой всем лицам с ограниченными возможностями».