Тьерри Мейсан - Преступления глубинного государства. От 11 сентября до Дональда Трампа

Когда интернет-газета «Заман Аль-Васл» опубликовала подробности, из которых следовало, что «Лафарж» осыпало деньгами ИГИЛ, на выручку поспешила газета «Монд». Там напечатали свою версию событий: мультикорпорация-де платила за нефть, чтобы запустить свой завод. Это было заведомой ложью, поскольку предприятие работало в основном на коксе, поставляемом Турцией. Однако «Монд», быть может, и не осознавая этого, подтвердила, что «Лафарж» строит оборонительные сооружения ИГИЛ — ведь газета признала, что ежегодно 2,6 миллиона тонн цемента идут на нужды «повстанческих зон».

Количество производимого «Лафаржем» для ИГИЛ цемента — по меньшей мере 6 миллионов тонн — сопоставимо с количеством, использованным в 1916–1917 годах немецким рейхом для строительства Линии Зигфрида. С июля 2012 года речь уже шла не о войне четырех поколений, закамуфлированной под революцию, но о классической позиционной войне. Это производство прекратилось после вмешательства российской авиации — только ей оказалось под силу уничтожить такие бункеры. В этот момент завод в Джалабийехе был переоборудован в центральный участок Спецсил НАТО (Соединенные Штаты, Франция, Норвегия, Соединенное Королевство).

7 января 2015 года два типа в одежде военных коммандос, назвавшиеся бойцами «Аль-Каиды», расстреляли в Париже сотрудников редакции журнала «Шарли Эбдо», а третий, выкрикивая, что он из ИГИЛ, убил женщину-полицейского и взял в заложники посетителей кошерного магазинчика. Террористы оставили следы, — после 11 сентября это уже стало привычным, — позволяющие идентифицировать их личности; в данном случае это были документы. Реакция правительства была преувеличена, и страна сперва была потрясена, а затем охвачена ужасом. Президент Олланд и государственные чиновники присоединились к полуторамиллионной демонстрации, скандирующей: «Мы все Шарли!» С ними были главные союзники Франции против Сирии: Беньямин Нетаньяху (Израиль) и Ахмед Давутоглу (Турция), публично поддерживавшие джихадистов. Поскольку я в телепередаче выступил против такого постановочного хода, а многие отказались «быть шарли», директриса информационной службы France-2 Натали Сен-Крик прервала трансляцию, клеймя сторонников заговора, которых следует «отыскать, вылечить, интегрировать и реинтегрировать в национальное сообщество». Впоследствии выяснилось, что террористы купили оружие у бывшего наемника, работающего на полицию, и следствие было прекращено «негласным запретом»; что двоих из них инструктировал агент Генерального управления внешней безопасности и что высшие государственные чины просто вышли попозировать фотографам, но не шли по Парижу вместе с демонстрацией. Но это не имело значения — правительство ввело чрезвычайное положение, что немедленно было одобрено парламентом. Оно распространялось не только на собственно Францию, но и на департаменты в заморских территориях, четырежды продлевалось и действует до сих пор по образцу американского «Патриотического акта».

После того как вступил в силу тайный договор Жюппе — Давутоглу, Франсуа Олланд рассматривал возможность создания «Курдистана» за пределами территорий исторического проживания курдов, и 31 октября 2014 года устроил в Елисейском дворце секретную встречу своего турецкого коллеги Реджепа Тайипа Эрдогана с сопрезидентом сирийских курдов Салихом Муслимом, которому пообещал президентство будущего государства. Однако когда в начале 2015 года другой сопрезидент сирийских курдов, Азия Абдулла, победила в Кобани, и ее похвалили Соединенные Штаты, Олланд 8 февраля 2015 года принял ее официально, прибывшую в сопровождении еще одной женщины-офицера в униформе.

Столь резкая перемена вызвала гнев Эрдогана, который профинансировал парижские теракты 13 ноября. На втором этаже «Батаклана» пытали и калечили заложников; были и обезглавленные. Смущенный Франсуа Олланд запретил публиковать эту информацию, но полицейские подтвердили ее парламентской комиссии по расследованию. Ей же генеральный директор контрразведки Патрик Кальвар подтвердил и то, что государством был отдан такой приказ. Уходя от ответственности, президент организовывал слезливые церемонии поминовения и убеждал сограждан в том, что терроризм — неизбежное зло. Он учредил медаль «признательности жертвам терроризма» и возместил ущерб «за страх неизбежной смерти» и даже за «страх ожидания». Но он ничегошеньки не предпринял против Турции. Турция же еще через пять месяцев профинансировала новое преступление — против Бельгии в аэропорту Завентем и перед офисом Европейской Комиссии, точно в том самом месте, где только что митинговала Курдская рабочая партия.