Михаил Попов - УРОКИ И ПЕРСПЕКТИВЫ СОЦИАЛИЗМА В РОССИИ

Планирование все более и более превращалась из эффективного средства управления в средство усиления затратности, расточительности экономики, что становилось мощным препятствием в развитии науки и техники.

Их приходилось «внедрять», преодолевая экономическое сопротивление, ибо применение науки и техники вело к экономии труда и материалов, что снижало стоимость, объемные показатели, обязательный рост которых был заложен в государственных планах. Другой бедой планирования был его формальный характер. Планы составлялись «кабинетным» методом, без исследования реальных потребностей потребителей, будь то предприятие или население. В результате выпускалась устаревшая продукция, зачастую не нужная ни в производстве, ни в быту.

Характерен в этом смысле инцидент, произошедший в конце 80‑х годов между Госпланом и Министерством, с одной стороны, и ПО «Уралмаш», с другой. Был принят новый порядок утверждения планов предприятия. Трудовые коллективы добились права утверждения производственного плана своим решением. И вот получив плановые задания от своего министерства по производству мощных буровых установок, трудовой коллектив отказался утвердить их, мотивируя отказ не только нерентабельностью производства данной продукции, но и отказом в приобретении этих установок потенциальными потребителями. Уралмашевцы выполнили то, что должно было сделать министерство: поинтересовались потребностью в запланированной продукции.

Плановые органы не удосуживались выяснить у конкретного потребителя его запросы. Они просто, сидя в кабинетах, выдавали контрольные цифры роста. Все выходило красиво. Объемы пропорций возрастали, трудовое напряжение повышалось, курьеры носились, циркуляры циркулировали. А в итоге происходило омертвление живого труда и расход материалов при производстве устаревшей, неэкономичной и никем не покупаемой продукции.

На рубеже 60–70 годов необходима была переориентация всей системы планирования на показатели экономии труда, качества продукции и повышение благосостояния трудящихся. Однако этот переворот в плановом управлении сказался не по силам официальной экономической науке. Проще было вообще опорочить и выбросить народно–хозяйственное планирование.

Придворные экономисты, чтобы скрыть свою неспособность усовершенствовать и развить это эффективное средство управления, обратились к рынку. Он был объявлен чудодейственным средством автоматически решать все проблемы экономики. Результаты последнего рыночного десятилетия, как говорят в народе, «на лице». Или как красиво теперь пишет С. Глазьев: «Игнорирование структурных особенностей российской экономики в надежде на автоматическое действие механизмов рыночной самоорганизации спровоцировало процессы дезинтеграции экономики и нарастание хаоса.» [1].

Говоря о нынешнем экономическом положении, зачастую просто катастрофическом, необходимо все же помнить, что многие диспропорции и провалы закладывались в прежние годы. Они–то и привели социализм в Советском Союзе к поражению на экономическом поле.

В этом смысле можно и нужно анализировать и вскрывать допущенные искажения социалистического пути и не только для того, чтобы понять причины трагедии, но и увидеть перспективы социализма в России. В уроках прошлого в экономике социализма следует отметить удручающее положение, сложившееся в стимулировании, в мотивации эффективного и высококачественного труда, особенно в среде рабочего класса и крестьянства. Уровень заработной платы в Советском Союзе не позволял создать нормальные, человеческие условия для развития семьи, личности. Господство дефицита почти на все предметы потребления порождало безразличие, невозможность создания нормальных бытовых условий, порождая пьянство, бездуховность. Сейчас положение трудящихся конечно еще хуже. Но ведь нынешний строй особенно и не претендует на социальную справедливость, на благотворительность, на благородные цели. Он прямо объявил о капитализме, господстве частной собственности, о борьбе за выживание каждого. С него и спроса–то особенного нет.

Еще одной объективной причиной падения эффективности экономики, застоя в социальном развитии, а в конечном итоге — и в развале СССР явилась гипертрофированная централизация управления, вернее формализации централизма в виде растущего числа министерств и ведомств, придания им функций полного владения и распоряжения общественной собственностью на всей территории Советского Союза. Сосредоточившись в центре, в Москве эти органы вели по отношению к регионам по сути колониальную политику. Причем от такой политики страдали как дальние регионы Сибири и Дальнего Востока, так и центральные, включая Ленинград. Особенно доставалось России.