Алексей Ильин: Русофобия. С предисловием Николая Старикова

Сразу после развала Советского Союза новая, либерально мыслящая российская элита предала интересы России. Она разменяла их на личное богатство, пустив в страну иностранных «инвесторов», уничтожив наше конкурентное преимущество в виде масштабного промышленного сектора, напрочь забыв о геополитике и возможности влияния в мире. Похоронив всякую ответственность перед своим народом, элита встала в услужение глобальному бизнесу, сращенному с американской администрацией. Естественно, что ослабленная, обедненная, погруженная в хаос деиндустриализации страна перестала представляться своим конкурентам в качестве «империи зла».

«В начале 90-х гг. Россия перешла на стандарты мирового развития и встала на путь истины», – так стали говорить те же американские лоббисты, отказываясь признавать, что вступление на истинный путь означало утрату государственного суверенитета в культуре, экономике, политике, медиапространстве и, соответственно, вело к полному упадку во всех сферах жизни народа.

На протяжении всех 90-х гг. либеральная Россия поддерживала (за редкими исключениями) внешнюю политику США. За это американские лидеры дружески похлопывали наших новоявленных «управляющих» по плечу, а в американских СМИ тренд на очернение России сменился трендом на ее восхваление. Чего еще надо было ожидать Америке, когда противник сам сдал свои позиции и отказался от своих национальных интересов? Теперь незачем обвинять его во всех смертных грехах. Но и нет смысла ему помогать – помогать на деле, а не на словах. Ведь, как показывает наша богатая событиями история, Западу нужны были не мы – богатые и влиятельные, а наши ресурсы: земля, лес, уголь, нефть, дешевая рабочая сила и т. д. Главным же нашим ресурсом для Запада была не сила, а слабость, которая позволяла нашим геополитическим конкурентам прибирать к рукам все то, что принадлежало России, под благовидную риторику о том, что оно должно перейти в пользование мирового сообщества – справедливого и пекущегося о благосостоянии всех и каждого.

Короче говоря, когда Россия послушно склоняет голову и терпит смертельные для себя интервенции со стороны сильного противника, этот противник забывает о русофобии, и мировые СМИ пестрят сообщениями о правильном выборе России. Когда мы утрачиваем свой экономический, политический, культурный, военный суверенитет и отказываемся от большой геополитической игры, критика России со стороны Запада исчезает, подобно снегу на тридцатиградусной жаре. Но когда наша страна не то чтобы встает на дыбы, а всего лишь чуть-чуть противоречит своими действиями политике мирового гегемона, идеологический проект «русофобия» включается им на полную мощность.

Распространяющуюся в транснациональном масштабе политическую музыку заказывает тот, кто наиболее силен в экономическом, военном и идеологическом смысле, то есть мировой гегемон. Так, когда Россия присоединила Крым, в «цивилизованном» и «демократическом» мире началась настоящая истерика по поводу российской агрессии. Западные горе-аналитики принялись штамповать псевдофутурологические прогнозы-страшилки о том, что вот-вот злобные русские захватят Европу. Те страны, которые выполняли роль верных слуг гегемона, в своих СМИ поддерживали информационный тренд, и русофобия стала постоянно присутствовать в медийном пространстве. Но от этого она не приобрела объективность. Практически вся Европа, зависимая от США, поддерживала американскую русофобскую позицию – даже если Старому Свету невыгодно было осложнение отношений с Россией.

В то же время, когда те же американцы в очередной раз кого-то бомбят, Европа не включает американофобию. Когда Штаты инициируют где-то цветную революцию, после которой наступает обеднение целого народа и утрата им государственного суверенитета, Европа снова молчит. Когда Вашингтон с помощью своих излюбленных средств – Международного валютного фонда и Всемирного банка – опутывает определенную страну экономическими удавками, после чего экономика этой страны приказывает долго жить, Европа предпочитает отводить глаза в сторону. Зависимость от США не позволяет критиковать вероломные действия своего хозяина…

Даже медленное усиление России, осторожное возвращение в глобальную политику, сопряженное со смутной риторикой о национальных интересах, – условие для нового запуска проекта «русофобия». Когда противника не удается устранить, загнать на задворки политико-экономического бытия, все силы бросаются на его очернение. Ведь мы плохи не своими преступлениями, а тем, что к чему-то стремимся, высказываем претензии на развитие, благосостояние, глобалитет, то есть осознание себя частью мировой цивилизации. И неважно, что мы собираемся выстраивать прогресс за свой же счет. Важно, что мы вообще собираемся это делать или своими пусть даже непоследовательными действиями показываем, что частично выползаем из-под пяты глобального гегемона, из пут внешнего управления, и заявляем о стремлении решать самостоятельно свои проблемы.