Виктор Белов - Управление мировоззрением. Развитый социализм, зрелый капитализм и грядущая глобализация глазами русского инженера

Как-то однажды, почувствовав себя неважно и вспомнив о своем старом пристрастии, уже в Германии, в условиях развитой капиталистической системы, я направился в ближайший от моего дома праксис врача-терапевта. Ждать мне пришлось довольно долго, но наконец я оказался в кабинете. Ко мне вышла очень приятная молодая женщина и, очень вежливо, даже сердечно извиняясь, спросила у меня разрешения сделать необходимый звонок из соседней комнаты. Я, конечно, разрешил и поскучал еще минут десять, после чего она вернулась, опять извинилась и села за стол. Вооружившись ручкой, она деловито придвинула к себе какую-то бумажку. Не успел я подумать – что бы это значило, как она скороговоркой спросила: «на что жалуетесь?» Я, не торопясь, стал рассказывать, что меня лихорадит, болит голова и горло. Она быстро записывала что-то на бумажке. Как только я остановился, она молниеносно спросила: «Кашель есть?» и тут же занесла было ручку над бумажкой. Я отрицательно качнул головой. Она сразу отдернула руку от бумажки и, немного подумав, положила ручку. Затем торжественно встала и протянула мне исписанную ею бумажку, которая оказалась рецептом. Лучезарно улыбнувшись, она сообщила, что прием закончен и что больничный лист я получу в регистратуре. Тут же, изящным жестом, она протянула мне на прощанье свою руку. «Как, – воскликнул я изумленно, – это все?» «Конечно!» – ответила она, продолжая так же лучезарно улыбаться, не опуская при этом руки. Я растерянно взялся за ее руку, и она напоследок ласково пожелала мне поскорей выздоравливать неизвестно от чего. Я не могу передать всей глубины моего разочарования от того посещения. В другой раз я, конечно, пошел в другой праксис, но того первого опыта встречи с частной медициной я, видимо, уже никогда не забуду.

В стране не только снизилось количество больничных коек, но и перестало хватать денег на лекарства, еду и даже шприцы и постельные принадлежности для стационаров. Массовые профилактические мероприятия просто исчезли из жизни. Старые болезни, в том числе туберкулез, зацвели пышным цветом. К этому добавился огромный рост преступности, наркомании и алкоголизма. Эта и есть та компания, далеко не полностью перечисленная, с которой в Россию вместе с «шоковыми реформами» пришла нищета. Эта мрачная компания и явилась непосредственной причиной скачка смертности и падения рождаемости.

Возникает второй вопрос: кто же обрушил все эти напасти на Россию, кем был организован восход над Россией зловещего креста? На этот вопрос также есть совершенно определенный ответ:

«Нынешняя "российская Великая депрессия" является гораздо более тяжелой, чем в США в 30-х годах. С 1992 по 1996 г. произошел колоссальный спад промышленного производства – на 55 % по сравнению со спадом 35 % во время «Великой депрессии» 1929–1933 гг. в США. До "шоковой терапии" российская экономика была по величине второй в мире, опережая Японию и Германию и уступая только США. Сейчас она, возможно, занимает 11-е или 12-е место, находясь примерно на одном уровне с Бразилией или Мексикой /…/.

В результате этих провалов нанесен огромный урон главным активам России – ее человеческому капиталу и природным ресурсам. Кроме того, многие другие системы, являющиеся частью современного государства, также находятся в состоянии коллапса. Это касается здравоохранения (продолжительность жизни мужчин упала с более чем 70 до 54 лет), экологии, науки и технологий» [4].

Ответ очевиден – непосредственно «шоковые терапевты» обрушили Россию в состояние коллапса. Очевидный ответ порождает и третий вопрос – как такое могло случиться, что «шоковые терапевты» смогли до такой степени заморочить нормальным людям головы, что подобный катастрофический провал стал возможным? Где все это время были разумные, просвещенные, цивилизованные граждане многомиллионной страны? Каким таким чрезвычайно важным делом они были заняты, что не прекратили преступных действии «шокотерапевтов» и не отстранили их вовремя от власти? Ведь, по сообщениям прессы, в России тогда наступил небывалый расцвет демократии и, стало быть, имелись все возможности для оказания давления на правительство и для немедленного прекращения его губительного курса.

Так почему же народ не потребовал от бездарных и безответственных политиков даже объяснений их преступных действий?

На этот вопрос будет посложней ответить. На мой взгляд, инстинкт самосохранения целого народа удалось усыпить двумя вещами – провозглашением культа «золотого тельца» и разнузданной вакханалией внедренного в невинную до того страну разврата: физического – для здоровых и молодых; духовного – для пожилых и больных. В российском обществе, без всяких дискуссий, главным был провозглашен лозунг: «Дозволено все, что не запрещено» (а при большом желании, даже и то, что запрещено, например, спекуляция, уголовно наказуемая вплоть до конца 1993 года) и установлена новая для народов России «высшая цель» жизни: безграничное, любой ценой и средствами, обогащение.