Роберт Аракелов - Нагорный Карабах - виновники трагедии известны

Здесь по-видимому, забыли рожденное эпохой высокого возрождения «золотое правило» этики отношений: будь добр к другим, если ждешь от них добра к себе, не давай другим того, чего не желаешь себе.

И я каждый раз, слыша от иных лиц в Армении упреки в адрес Азербайджана, поражаюсь и думаю: да как язык-то у них поворачивается, да как могут они к чему-то взывать, если успели за три года совершить по отношению к нему столько зла, столько подлости и столько коварства.

Вот такие мысли рождались у меня от всего виденного в Карабахе. От фактов и лиц. Гете как-то сказал, что под каждым могильным камнем — всемирная история. Да, каждый человек — это целый мир, мир любви и страданий, надежд и разочарований, мир больших и малых страстей.

И сколько же таких миров исковеркала, перечеркнула трагедия Карабаха. Ужаснутся ли ее авторы.

Однажды давно мне пришла на ум мысль о том, как правильно распорядилась природа, поместив в семицветье радуги — среди красного, оранжевого, желтого, зеленого, голубого, синего и фиолетового цветов — на его левом фланге именно красный цвет. Мысль эту я вспомнил сейчас потому, что нынешние, с позволения сказать, демократы те, что мечтают о реставрации в стране капитализма, обычно называют коммунистов правыми, а себя — левыми. Нет, господа, на левом фланге радуги природа сама поместила цвет, и тут уже ничего не поделаешь. Так что, перебирайтесь-ка, господа, на свои места. И еще я думаю сейчас о том, что не случайно и отсутствует в спектре радуги коричневый цвет, ибо не то что с ним, но и с его оттенками не может сосуществовать красный цвет. Не может, как не могут сосуществовать идеалы коммунизма с идеологией национализма, всегда проявляющей непреодолимое влечение ко всему коричневому. Все это к слову, к тому, что накопилось у меня в душе, и требует быть высказанным. А за ним — к существу дела.

В партию я вступил в 1972 году, поступал в имени 26 бакинских комиссаров районном комитете города Баку, вроде бы в последствии исправно исполнял все партийные поручения, в том числе оплату взносов. Но когда, после известных событий, я уехал из Баку, платить их было некуда, поскольку нигде на учете не состоял. Но перебравшись в Степанакерт и устроившись на работу в Газовой управление области, я уже через неделю подумал о том. что пора мне как-то устраивать и свои партийные дела. Но сему поводу я подошел к секретарю партбюро управления, которая (а секретарем была женщина) сказала, что вопросами снятия с учета и взятия на учет ведает нынче учетный отдел горкома партии, куда мне и следует обратиться. Я так и поступил, и уже на следующий деть сидел перед заведующим учетного сектора Горкома партии неким молодым человеком, если мне память не изменяет, по имени Варган. Он принял от меня партбилет, выписал из него некоторые данные, которые необходимы были ему для направления запроса в Баку, и покончив с делами, он разговорился со мной. Он рассказал мне о том, что партийная организация области считает себя уже выбывшей из состава компартии Азербайджана и посему поводу обратилась в ЦК КПСС с тем, чтобы ей позволили на правах самостоятельного члена находиться в непосредственном подчинении Центрального комитета. Однако как с досадой добавил он, был получен отказ. Но они, упорствуя в своем желании не быть подведомственными ЦК Компартии Азербайджана, подготовили и направили документы на предмет того, чтобы областную парторганизацию переподчинили ЦК Компартии Армении. И теперь вот ждут официального ответа, хотя, уже окончательно упавшим голосом добавил он, до них дошли вести, что отказано им и в этом тоже.

«Ну, какая же Вам разница, — спросил я его, а он уже, по-видимому, и не понимающий всю нелепость и чудовищность своих слов, ответил мне: Это почему же я, армянин, буду проходить по ведомству партийной организации Азербайджана?» «Так ведь отказали же вам, — что же, прикрыть партийную организацию области,» — вскричал я. «Не будет иного выхода, — ответил он мне, — и прикроем, хотя есть тут у нас один вариант. Подумываем о том, а не переименовываться ли нам в Социалистическую партию НКАО на платформе КПСС. Вот и окажемся автоматически вне компартии Азербайджана.»

Бредовая изощренность националистически извращенного ума и впрямь может сразить любого. Я взял у него свой партбилет, тот листок бумаги, куда он выписал обо мне кое-какие сведения, и ушел. Шел и думал о том, что членом такой вот партийной организации я конечно же, никогда не пожелаю быть и не буду, а партбилет оставлю при себе как память о том прошлом, с которым сегодня оборвалась еще одна связь, но которая нетленно в душе моей до последних моих дней...